Драма азиатской демократии

Политические режимы в Азии варь­ируют от северокорейского брутального деспо­тизма до просвещенной конституционной монархии в Бутане (столь просвещенной, что вместо ВВП там измеряют валовое национальное счастье). Однако старая песня о том, что Азия не создана для «западной» демократии, снова диссонирует с реальностью. Так правы ли скептики?

В Южной и Восточной Азии на шесть диктаторских режимов приходится 17 демократических. Но для последних время сейчас неспокойное. Во всем мире пишут и говорят о том, как Таиланд зашел в политический тупик, погрязнув в антидемократических демонстрациях. В Бангладеш разгораются жестокие протесты против выборов. В Шри-Ланке массово нарушают права человека. В Камбодже безжалостно подавляют оппозицию. А в крупнейшей демократии мира – Индии – царит политический беспорядок.

Однако идея об эксклюзивном предназначении демократии, во-первых, неверна, а во-вторых, исторически недальновидна. Демократической формы правления придерживаются сейчас почти все западные страны, но до 1990-х так было сказать нельзя. За каких-то полвека до этого демократические режимы на Западе можно было пересчитать по пальцам. И даже те, что имелись, совершенными не назовешь. Если мерить по самому базовому критерию демократии, коим является всеобщее избирательное право, то до побед, одержанных движением в защиту гражданских прав в 1960-х, даже Соединенные Штаты Америки нельзя было считать по-настоящему демократическим государством.

Британия же хоть и считалась в XX веке образцом демократии, на свои несравненные по размеру и населению колонии ее не распространяла. Она подавляла движения борцов за независимость в Индии, Африке и на Ближнем Востоке (хотя во время обеих мировых войн многие из этих борцов охотно воевали под британским флагом).

Аналогичным образом Нидерланды не распространяли свою демократию на Индонезию. Франция выступала против честных и свободных выборов в Индокитае и своих колониях в Африке и на Ближнем Востоке. Бельгия проявляла особую жестокость в Конго. Испания и Португалия разоряли Латинскую Америку. А Германия не вела себя заметно лучше в Юго-Западной Африке. Что и говорить: одни из самых ужасных идеологий в истории – фашизм и коммунизм – появились и нашли поддержку в континентальной Европе.

То, что слово «демократия» имеет древнегреческие корни и что в греческой философии видны зачатки демократической мысли, никои­м образом не значит, что демократия встроена в политическую ДНК Запада. Провозгласить себя мирным, свободным, демократическим и процветающим он смог лишь после сотен лет абсолютизма, экстремизма, тирании, революций и войн. И даже сегодня есть исключения. К тому же неясно, была ли так называемая западная демократия причиной мира и процветания или все-таки стала их следствием.

Запад не всегда выглядел самым политически развитым регионом. Прибыв в XVII веке в Китай, иезуитские миссионеры пришли в изумление от того, как много европейцы могут почерпнуть из просвещенной политической философии этой страны – конфуцианства. Философы-просветители Кант и Вольтер так и сделали.

Конфуцианские идеи вроде «небесного мандата» казались бесконечно глубже, чем европейская идея «права помазанника Божия». Лауреат Нобелевской премии по экономике Амартия Сен считает зачинателем индийского демократического диалога императора-буддиста Ашоку Великого, правившего в III веке до нашей эры. Сен также противопоставляет религиозную терпимость, которую в 1590-х практиковал и проповедовал император-­мусульманин Акбар Великий, европейской инквизиции, примерно в то же время охотившейся за еретиками.

Кроме того, нужно пересмотреть наши представления о процветании Азии на фоне Запада и Запада на фоне Азии. Всего 200 лет назад азиатская доля в мировом ВВП составляла 60%. Но после промышленных революций на северо-западе Европы, колонизации существенной части Азии и опиумных войн в Китае расклад сил поменялся в обратную сторону. К 1950-м азиатская доля в мировом ВВП упала ниже 20%.

Шведский экономист и нобелевский лауреат Гуннар Мюрдаль в своей книге «Азиатская драма: исследование о бедности народов» (1968) использует слова «азиатский» и «бедный» как синонимы. Но после трех последних десятилетий Азия, кажется, снова близка к процветанию.

Разумеется, нельзя сказать, как бы развивалась Азия, не приди в нее западные империи. Думать, что регион не нашел бы свою дорогу к миру, процветанию и демократии, нет никаких причин. С социальной и экономической точек зрения он сейчас примерно в том же положении, что и Европа начала XX века. Остается лишь надеяться, что азиатский демократический поход будет не столь длинным и жестоким, как европейский.

Ключевой шаг сделан Южной Кореей, которая уже в него отправилась. Несмотря на 35 лет брутального колониального ига Японии, три года гражданской войны, период военной диктатуры и скудость природных ресурсов, стране удалось выбраться из крайней нищеты и стать – в условиях нестабильного окружения – процветающей, устойчивой и полной энергии демократической державой. Соседи определенно могли бы у нее поучиться.

Демократия – не продукт Запада, и она не только для западных стран. У Азии достаточно исторического опыта, чтобы даже шесть оставшихся в ней диктаторских режимов смогли в будущем уступить место более справедливой системе правления, с которой придут мир и процветание.

Жан-Пьер Леманн – основатель группы Evian, почетный профессор международной политической экономии бизнес-школы IMD (Швейцария), приглашенный профессор Университета Гонконга и Университета NIIT (Нимрана, Раджастан).