Интровертная экономика

Последние десять лет бразильская стратегия роста не просто ориентирована на потребление больше, чем на инвестиции, и не только лишь потворствует спонтанному фис­кальному стимулированию компаний и отраслей, которым благоволит акцентированная на «отечественной составляющей» промышленная политика страны. По своей сути экономическая стратегия Бразилии – это отражение «интровертного» в целом подхода, при котором внутренний рынок важнее более активного взаимодействия с мировой экономикой.

Если говорить о международных отношениях, то влияние и процветание Бразилии ограничивают отсутствие комплексного проекта, и указанный подход весьма ясно это обнаруживает. Современная Бразилия, где более трех лет значительный экономический рост был невозможен, – это следствие политически ориентированного экономического курса, который в существенной степени продиктован идеологическими предпочтениями и политическими связями и в меньшей – экономическим прагматизмом.

Последние десять лет мир куда чаще слышит о политической позиции Бразилии, чем о ее международных экономических достижениях. Намерения страны по укреплению своего авторитета на мировой арене в первую очередь подразумевают реорганизацию системы ООН в соответствии с нынешними реалиями: вхождение в состав постоянных членов Совета Безопасности, укрепление связей между латиноамериканскими государствами, рекламирование преимуществ сотрудничества по оси «Юг–Юг». Если коротко, то это внешняя политика, основанная на «добрых намерениях» и «сбалансированных» отношениях с ведущими мировыми державами.

Последние десять лет мир куда чаще слышит о политической позиции Бразилии, чем о ее международных экономических достижениях. Намерения страны по укреплению своего авторитета в первую очередь подразумевают реорганизацию системы ООН в соответствии с нынешними реалиями: вхождение в состав постоянных членов СБ, укрепление связей между латиноамериканскими государствами, рекламирование преимуществ сотрудничества по оси «Юг–Юг». Если коротко, то это внешняя политика, основанная на «добрых намерениях» и «сбалансированных» отношениях с ведущими мировыми державами

Однако действительность такова, что недавние попытки Бразилии выстроить потенциально выгодное с экономической точки зрения стратегическое политическое партнерство с другими странами – например с Китаем или Францией, – в большинстве случаев поддержаны не были. Объем двусторонней торговли с КНР за последние десять лет вырос вдесятеро. Но главные причины этого – стремительное развитие инфраструктуры и не менее стремительный рост потребительского рынка в Поднебесной, а также вызванный ими гигантский спрос на минеральное и сельскохозяйственное сырье, в производстве которого у Бразилии есть явные сравнительные преимущества. И что в результате? Тонна бразильского экспорта стоит около 200 долларов. Тонна китайского – свыше 2 тыс. Вряд ли это можно назвать партнерством.

Уверенная поступь китайских корпораций нарушает бразильские интересы в Африке. Реформы ООН на горизонте не видно. А различные структуры, выпестованные Бразилией в Латинской Америке при помощи Общего рынка стран Южной Америки (МЕРКОСУР), Союза южноамериканских наций или Сообщества стран Латинской Америки и Карибского бассейна и активно разглагольствующие, что мир должен быть справедливее, осязаемых экономических результатов почти не добиваются.

Международная бразильская повестка дня ставит подстраиваемые под сиюминутные идеологические предпочтения политические цели выше экономических инициатив, среди которых могли бы оказаться новые двусторонние соглашения о свободной торговле. С тех пор как в начале 1990-х был сформирован МЕРКОСУР, Бразилия подписала лишь три таких соглашения (с Египтом, Израилем и Палестиной). Мексика же, с тех пор как была подписана НАФТА, заключила более 40 соглашений о свободной торговле. Идеологические предубеждения, которыми последние десять лет наделена Бразилия, и поколение отборных, склонных к протекционизму американских консерваторов способствовали тому, что планы о Зоне свободной торговли Америк отложили в долгий ящик.

Низкий приоритет международных экономических целей в бразильской повестке дня сделал более агрессивное стимулирование торговли и инвестиций невозможным. Бразилии нужно было усилить и расширить один свой амбициозный проект: Агентство по развитию экспорта и привлечению инвестиций. Основанное в 1990-х при Фернандо Энрике Кардозо, оно имеет в штате несколько десятков служащих, большая часть которых сконцентрирована ныне в столице – Бразилиа. Вместо того чтобы развернуть мощные бизнес-бюро в североамериканских, европейских и азиатских городах мирового значения, бразильские специалисты по стратегии решили укрепить позицию страны на международной арене, открывая дипломатические представительства в таких городах, как Баку, Бельмопан, Бас-Тер, Кастри, Конакри, Котону, Хартум, Габороне, Малабо, Нуакшот, Розо, Сент-Джорджес, Сент-Джонс и Уагадугу.

Не имея, по всей видимости, понятия о силах, управляющих мировой экономикой, или не придавая им значения, Бразилия недавно с удивлением выяснила, что США и Европейский союз работают над соглашением о свободной торговле, которое должно вступить в силу в 2015 году. После того как о документе стало известно, один высокопоставленный бразильский чиновник из президентской администрации заявил газетам, что государство следило за ходом переговоров «не торопясь, как торопился бы низший по рангу».

Не имея, по всей видимости, понятия о силах, управляющих мировой экономикой, или не придавая им значения, Бразилия недавно с удивлением выяснила, что США и Европейский союз работают над соглашением о свободной торговле, которое должно вступить в силу в 2015 году. После того как о документе стало известно, один высокопоставленный бразильский чиновник из президентской администрации заявил газетам, что государство следило за ходом переговоров «не торопясь, как торопился бы низший по рангу»

Бразилии нужно решить, хочет ли она видеть торговлю в роли драйвера своего экономического развития. Экономические отношения с латиноамериканскими сателлитами, учитывая небольшой масштаб этих стран как экспортных рынков, многого не принесут. Более динамичные экономики Латинской Америки – Колумбия, Перу, Чили и Мексика – тем временем перестраивают стратегии и готовят совместное соглашение о свободной торговле, которое будет иметь в виду возможность присоединения США.

Что же до расширения доступа к рынкам Европы, то гибкость переговорной позиции Бразилии ограничена из-за ее участия в МЕРКОСУР. Диаметрально противоположные взгляды стран МЕРКОСУР и членов Евросоюза не дают переговорам выйти за рамки сельского хозяйства, по которому у них особенно острые разногласия. Сделай Бразилия требования по отечественной составляющей более гибкими (в областях, связанных с инфраструктурой, логистикой и транспортом), ее экономические отношения с Европой могли бы выйти на новую стадию. Но это противоречит промышленно-политической мантре, которую сейчас повторяют бразильские власти.

Если говорить о БРИКС, то Бразилия явно в плюсе от китайского спроса на свои экспортные товары с низкой добавленной стоимостью. Но ее промышленности не по силам тягаться с гиперконкурентоспособными игроками из КНР, поэтому соглашения о свободной торговле здесь ждать не приходится. Большой потенциал в качестве торговых партнеров имеют Россия и Индия. Но им не хватает географической и сырьевой комплементарности, которая помогла бы создать экономический блок.

На экономических и политических форумах страны БРИКС продолжат согласовывать общие позиции. Они, без сомнений, намерены больше торговать друг с другом. Возможно, они даже откроют преференциальные кредитные линии или учредят Банк БРИКС (чтобы было легче финансировать инфраструктурные проекты). Но учитывая масштаб вопросов, по которым их мнения не сходятся, страны БРИКС никогда не подпишут соглашение о свободной торговле и тем более никогда не сформируют вертикально и глубоко интегрированную экономическую зону.

Как результат, в мировой экономической статистике показатели Бразилии будут и впредь скромными, особенно в сравнении с цифрами других стран. Доля государства в общем объеме международной торговли составляет всего около 1%. Импорт и экспорт в совокупности равны 18% ВВП. Доля в мировом ВВП (2,9%) не меняется с 2002 года. В свете грядущего эпического события – заключения трансатлантического европейско-американского соглашения о свободной торговле – перед Бразилией встает необходимость собраться и поспешить с определением своего места на торгово-инвестиционной карте XXI века.

Сделав сейчас правильный выбор, Бразилия, бесспорно, сможет воспользоваться производительностью и конкурентоспособностью своего агро-энергетического сектора и совершить тем самым еще один шаг на пути к формированию технологичной, глобально интегрированной экономики. В противном случае, если она продолжит сторониться сотрудничества с важнейшими мировыми рынками, ее экономическая значимость, подрываемая «внеблоковым» статусом, будет неуклонно снижаться.