Кроме насилия

В декабре 2013 года город Апацинган прибрежного мексиканского штата Мичоакан потрясли выстрелы. Два дня подряд он был полем боя для федеральных войск и высоко­организованной группы лиц предположительно из так называемой «Мичоаканской семьи» (La Familia Michoacana) – местной преступной организации. Горожане стали свидетелями не только непрерывного огня, но также взрывов и поджогов грузовых автомобилей, превратившихся в баррикады. В самый ожесточенный момент сражения, вероятно, был убит лидер Мичоаканской семьи Насарио Морено.

В попытке остановить ужасающее насилие мэр Апацингана решил созвать горожан на шествие за мир. Идея заключалась в том, чтобы использовать более мягкий подход к борьбе с преступностью. В день, на который была назначена процессия, на улицах собрались тысячи людей. Пока мэр готовился выступить с предваряющей речью, его команда заметила, что половина собравшихся была, как и надо, одета в белое и несла баннеры с призывами к миру. Другая же в действительности пришла поддержать «Семью» и ее, судя по всему, погибшего лидера. Шокированный мэр и его люди решили самоустраниться и не участвовать в шествии в поддержку организованной преступности (каким, по крайней мере, оно казалось) и тем более не возглавлять его. Затем две процессии слились в одну и двинулись дальше к столице штата.

Сама суть товара требует, чтобы бизнес-модель наркомафии гарантировала поставщикам, что их продукт будет надежно выведен на рынки его потребления. А единственный способ сделать это, раз товар нелегальный, – обеспечить полный контроль над коридорами перевозки. Отсюда и насилие. На карте очагов насилия и влияния картелей видно, что почти все эти области расположены вдоль самых удобных маршрутов доставки

История об этом кошмарном насилии и неловкой реакции федеральных и местных властей, пытавшихся задействовать гражданское общество, которое уже прекрасно задействовали преступные организации, рисует весьма точную картину того, что происходит сегодня в Мексике. Многие из нас как минимум не до конца представляют себе, что это за насилие и каковы его причины.

Если вы зададитесь целью найти актуальные сведения о насилии в мексиканском мире наркотиков и уделите этому полчаса простого серфинга в интернете, первое, что вы узнаете, это то, что все мексиканцы равны (по закону). Но на деле есть те, кто «равнее», и те, кто не очень равен. Потому что ни для кого не секрет, что в Мексике за последние шесть лет нарконасилие унесло от 60 до 100 тыс. жизней.

Чтобы было нагляднее, скажу, что это в восемь раз больше числа жертв иракской и афганской кампаний, вместе взятых, и пугающе близко к числу жертв продолжающейся гражданской войны в Сирии. И все это неподалеку от южной американской границы.

Так далеко от Бога

Статистика смертей вскоре перестанет вызывать у вас какие-либо эмоции: вы поймете, что это лишь абстрактный подсчет безликих, безымянных жертв. Есть мнение (не всегда открыто высказываемое), что все погибающие так или иначе связаны с наркоторговлей. Это можно заключить из того, что их либо пытают, либо профессионально казнят, либо, что чаще всего, делают с ними и то, и другое. По тому, как они умирают, ясно: они преступники. И существует точка зрения, что эти люди получают по заслугам, тем или иным. Они заодно с плохими парнями.

Многим так думать проще и удобнее: мы, граждане, армия и полиция, – хорошие парни, а они, картели и наркомафия, – плохие. Но если подумать хорошенько, то последние просто обслуживают первых. Нравится это кому-то или нет, но США – крупнейший в мире рынок нелегальных субстанций: от них исходит более половины всего спроса. Их граница с Мексикой тянется на тысячи километров, и, минуя эту страну, с юга в Штаты не попасть. Бывший мексиканский президент Порфирио Диас говаривал: «Бедная Мексика: так далека от Бога и так близка к Америке».

По оценкам ООН, в США 55 млн наркоманов. Таким образом, ежегодный оборот розничного рынка наркотиков составляет там от 30 до 150 млрд долларов, и это весьма осторожные догадки. Если предположить, что наркомафия занимается лишь оптом (что, разумеется, не так), то оборот все равно внушительный: от 15 до 60 млрд долларов. Чтобы вы понимали, Microsoft зарабатывает в год 60 млрд.

И так уж получается, но суть товара требует, чтобы бизнес-модель наркомафии гарантировала поставщикам, что их продукт будет надежно выведен на рынки его потребления. А единственный способ сделать это, раз товар нелегальный, – обеспечить полный контроль над коридорами перевозки. Отсюда и насилие.

На карте очагов насилия и влияния картелей видно, что почти все эти области расположены вдоль самых удобных маршрутов доставки наркотиков с юга на север. Все, что делают картели, – стараются защитить свою бизнес-модель.

Этот рынок не только очень денежный, но и сложный. Скажем, кока – прихотливое растение, которое может расти лишь на определенных высотах. Поэтому бизнес-модель требует, чтобы производство было децентрализованным и осуществлялось в разных странах. Необходим и серь­езный контроль качества, ведь людям нужен хороший наркотик, который их не убьет. И он должен доставляться туда, куда они хотят. Все это требует налаживания производства и обеспечения контроля качества на юге и доступа к надежным и удобным каналам распространения на рынках потребления.

Поспрашивайте, чтобы понять, трудно ли в Америке достать какой бы то ни было наркотик в какое бы то ни было время в каком бы то ни было месте. Делайте это аккуратно: я не хочу, чтобы у вас были неприятности. Некоторые из вас удивятся, узнав, что многие дилеры предлагают гарантированную доставку за 30 и меньше минут.

Просто задумайтесь на секунду. Представьте, насколько сложна система распространения, которую я описал. С образом глупых, безликих, беспорядочно отстреливающих друг друга бандитов все это не очень согласуется.

Бренд страха

Любой преподаватель бизнеса скажет вам, что эффективная организация немыслима без интегрированной стратегии, которая предусматривает хорошую организационную структуру, систему поощрения, четкий имидж и бренд-менеджмент. Отсюда вторая вещь, о которой вы узнаете в ходе вашей получасовой интернет-прогулки. Вы быстро увидите, и, возможно, вас смутит этот факт, что в статьях особенно часто упоминаются три организации: «Лос Сетас» (Los Zetas), «Тамплиеры» (Knights Templar, новое название «Мичоаканской семьи») и «Синалойская федерация» (Sinaloa Federation).

Вы узнаете, что «Лос Сетас» – это социопаты, наводящие ужас на города, в которые они приходят, и заставляющие журналистов молчать. Отчасти или по большей части это правда. Но «Лос Сетас» не просто толпа случайных людей, это бывшее крыло другой преступной организации – «Картеля залива» (Gulf Cartel), под контролем которого находился восточный коридор Мексики. Когда на коридор объявились претенденты, «Картель залива» понял, что ему нужно профессиональное силовое крыло. И набрав воздушных десантников из элитного подразделения мексиканской армии, создал «Лос Сетас». Действовали они чрезвычайно эффективно. Эффективно настолько, что однажды решили захватить власть над всей организацией. Поэтому никогда не заводите тигров как домашних животных: они вырастают.

Отпочковавшись за счет предательства, «Лос Сетас» потеряли часть связей с поставщиками и распространителями на самых прибыльных рынках, в частности на кокаиновом. Что у них имелось, так это идеальная «армейская» система подчинения с весьма ясной иерархией и не менее ясной схемой продвижения по службе, благодаря которой они могли эффективно проводить и контролировать операции на множестве рынков. Собственно, любая система подчинения для этого и нужна.

Когда «Лос Сетас» лишились доступа к прибыльным рынкам, у них возникла возможность и даже необходимость «диверсифицировать» свою преступную деятельность. Они стали торговать наркотиками на местном уровне, занялись сутенерством и начали похищать и продавать людей, в том числе мигрантов, направлявшихся с юга в США.

Теперь они почти в буквальном смысле франчайзеры. Основной набор идет у них из армии. Они открыто предлагают более высокие выплаты, более широкие привилегии, более радужные карьерные перспективы и, разумеется, куда более хорошее питание, чем в армии.

Действуют «Лос Сетас» следующим образом. Приходя в новое место, они громко заявляют о своем присутствии. Идут к сильнейшей местной банде и говорят: «Мы предлагаем вам стать местными представителями бренда “Лос Сетас”». Если банда соглашается (а если нет, страшно представить, что происходит), «Лос Сетас» проводят ее подготовку, с тем чтобы под их контролем и в обмен на роялти она могла вести самый эффективный преступный бизнес в городе.

Очевидно, что такого рода бизнес-модель основана на крайне действенном бренде страха. Поэтому «Лос Сетас» с чувством, с толком, с расстановкой занимаются показным, эффектным по натуре насилием, особенно когда только приходят в город. Но опять же это просто стратегия брендинга. Я не говорю, что они не жестокие. Конечно, они жестокие. Что я хочу сказать, так это то, что число трупов, оставляемых другими группировками, не очень отличается, хотя о «Лос Сетас» пишут как о самой жестокой.

Социальное предприятие

Другая группировка, «Тамплиеры», сформировалась в Мичоакане в ответ на вторжение в штат «Лос Сетас». Мичоакан – стратегически важный штат: в нем находится один из крупнейших портов Мексики и проложены прямые маршруты к центру страны, откуда, в свою очередь, можно сразу попасть в США. Очень быстро «Тамплиеры» поняли, что не смогут контролировать «Лос Сетас» одним лишь насилием. И решили вести себя как социальное предприятие. Они зовут себя представителями и защитниками жителей Мичоакана – защитниками от организованной преступности.

Принятый «Тамплиерами» образ социального предприятия требует серьезного взаимодействия с гражданами. Поэтому они много тратят на оказание им услуг вроде решения проблем, связанных с домашним насилием, борьбы с мелкими преступниками, лечения наркоманов, ограждения локальных рынков от наркотиков и, разумеется, защиты от других преступных организаций.

Убивают они тоже много. Но убийства сопровождаются весьма грамотными рассказами, где объясняется, почему эти убийства были совершены. Рассказы публикуются в виде газетных вставок, видео на YouTube и текстов на рекламных щитах. В них говорится, что некто «убит, поскольку представлял угрозу. Не для нас как для организации, конечно, а для вас, граждан. Поэтому мы здесь, чтобы защитить вас». Как и у любого социального предприятия, у «Тамплиеров» есть свой морально-этический кодекс, который они пиарят. А методы набора у них строгие.

«Федерация» защищает свой бренд путем аутсорсинга, поручая наиболее сомнительные операции третьим лицам. Так, для кровопролитных разборок с другими группировками они нанимают банды и других, более мелких игроков. Чрезмерное насилие привлекает лишнее внимание, поэтому в своей деятельности они стараются его избегать

«Тамплиеры» сохранили за собой доступ к прибыльному рынку наркотиков, но пользуются им в том числе и для торговли легальным мичоаканским железом, которое они меняют на нелегальный китайский эфедрин. Эфедрин – один из ключевых компонентов метамфетамина, чьим производством занимаются «Тамплиеры». На американский рынок их товар попадает через партнерские организации.

На радаре

Читая о еще одной группировке, «Синалойской федерации», зачастую проникаешься почтением и восхищением. Это самая плотно интегрированная и крупная из всех мексиканских ОПГ.

Начинали они как транспортная организация, специализировавшаяся на контрабанде между США и Мексикой. Но сейчас это по-настоящему интегрированная транснациональная корпорация, имеющая поставщиков на юге и дистрибьюторов по всему миру. «Синалойская федерация» создала вокруг себя ореол профессионализма, деловой проницательности и инновационности. Они разрабатывают новые наркотики и методы наркоторговли, строят по последнему слову техники трансграничные наркотоннели, изобретают невидимые для радара наркосубмарины и наркосуда, экспериментируют с доставкой наркотиков на дистанционно управляемых аппаратах и при помощи катапульт и прочее.

Один из лидеров «Федерации» Хоакин Гусман Лоэра даже попал в список Forbes как один из самых влиятельных людей мира. В 2011 году журнал поставил мафиози на 10-е место в Мексике, оценив его богатство примерно в 1 млрд долларов.

Как и любая транснациональная компания, «Федерация» концентрирует внимание на наиболее прибыльных сегментах бизнеса: кокаине, героине и метамфетамине. Как и любая транснациональная компания Латинской Америки, она контролирует свои операции через семейные связи. Выходя на новый рынок, она отправляет туда члена семьи в качестве смотрителя. А вступая в партнерские отношения с другой организацией, она закрепляет их семейными узами (устраивая свадьбу, например).

Один из лидеров «Федерации» Хоакин Гусман Лоэра попал в список Forbes как один из самых влиятельных людей мира. В 2011 году журнал поставил мафиози на 10-е место в Мексике, оценив его богатство примерно в 1 млрд долларов. Как и любая транснациональная компания, «Федерация» концентрирует внимание на наиболее прибыльных сегментах бизнеса, в данном случае на кокаине, героине и метамфетамине

Как и любая транснациональная компания, «Федерация» защищает свой бренд путем аутсорсинга, поручая наиболее сомнительные операции третьим лицам. Так, для кровопролитных разборок с другими группировками они нанимают банды и других, более мелких игроков. Чрезмерное насилие привлекает лишнее внимание, поэтому в своей деятельности они стараются его избегать.

Чтобы еще сильнее укрепить бренд, они даже прибегают к услугам профессиональных PR-агентств, которые «направляют» прессу. В их рядах есть профессиональные видеооператоры. Они весьма продуктивно сотрудничают с организациями, работающими в сфере безопасности, причем по обе стороны границы.

Выводы

Что общего у этих трех группировок, так это очень четкое понимание того, что организации не могут строиться сверху вниз. Они должны строиться снизу вверх, соединяя звенья одно за другим. Перечисленные мною группировки структурированы крайне последовательно и пользуются этим, чтобы показать непоследовательность властей.

Поэтому из сказанного стоит запомнить три вещи. Во-первых, насилие в мире наркотиков происходит потому, что это огромный рынок, а институциональная структура требует действовать жестко, чтобы обеспечить доставку.

Во-вторых, эти сложные, слаженные механизмы – не что иное, как коммерческие организации. Так что может быть целесообразным изучать и рассматривать их именно в этом разрезе.

В-третьих, даже притом что нам удобнее отделять их от себя, считая плохими парнями, мы не перестаем быть их сообщниками, покупая у них или мирясь с расхождением между нашими принципами и нашим поведением, допускающим или даже поощряющим потребление наркотиков.

Эти организации действуют среди нас, обслуживая наших сограждан и вербуя их. И, естественно, они куда плотнее интегрированы с обществом, чем нам хотелось бы думать.

Поэтому вопрос не в том, будет ли все и дальше в том же духе. Природа явления гарантирует, что будет. Вопрос в том, хотим ли мы и впредь следовать своей ошибочной стратегии, основанной на упрямом, блаженном, сознательном невежестве, цена которого – гибель тысяч наших молодых собратьев.