Становятся ли развивающиеся рынки утопающими?

Экономический рост стремительно замедляется во многих крупных странах со средним уровнем дохода, а цены на активы резко падают по всем направлениям. Означает ли это, что ударная волна кризиса достигнет и развивающихся рынков? После многих лет высоких (а иногда и устойчивых) достижений в росте производства финансовый кризис 2008 года ознаменовал новый этап, в результате которого из-за совокупного эффекта замедления долгосрочного экономического роста в Китае и потенциального окончания ультрамягкой денежно-кредитной политики в развитых странах были обнажены значительные слабости.

Тот факт, что сравнительно умеренные потрясения причинили развивающимся рынкам такие глубокие травмы, заставляет задуматься. Обладают ли развивающиеся страны способностью реагировать и к появлению какой политики приведет новый раунд кредитования Международным валютным фондом? Понял ли наконец МВФ после кризиса еврозоны, что излишки государственного и частного долга становятся серьезным препятствием на пути роста и что он должен придавать гораздо больше значения списанию долгов и реструктуризации?

Рынок сейчас особенно жесток к тем странам, которым необходимо финансировать значительный постоянный дефицит текущих счетов, таким как Бразилия, Индия, ЮАР и Индонезия. К счастью, сочетание гибких обменных курсов, сильных международных резервов, усовершенствованных денежно-кредитных режимов и отход от задолженности в иностранной валюте обеспечивает некоторую степень защиты.

Тем не менее годы политического паралича и запоздавших структурных реформ пробили брешь в экономиках этих стран. Конечно, Аргентина или Венесуэла были крайне зависимы от благоприятных цен на сырьевые товары и легких международных финансовых условий для поддержания своего экономического роста. Но хорошие времена скрывали слабости и многих других стран.

Замедление экономического роста – гораздо более серьезная проблема, чем недавняя неустойчивость цен на активы. Рынки акций и облигаций развивающихся стран остались относительно неликвидными даже после длительного экономического подъема. Так что скромные изменения портфеля ценных бумаг могут вызывать серьезные колебания цен.

До недавнего времени международные инвесторы полагали, что расширять портфели ценных бумаг на развивающихся рынках – элементарная задача. Здесь наблюдался отличный рост, в то время как развитые страны находились практически в застое.

Эта основная сюжетная линия не изменилась. Но из-за сужения дифференциалов экономического роста развивающиеся рынки перестали быть для инвесторов такими уж элементарными, и это, естественно, оказывает значительное воздействие на цены на активы этих стран.

Глобальная банковская система все еще в целом слаба, и особенно в ЕС. Политическая поляризация по другую сторону Атлантического океана, в Вашингтоне, внушает тревогу: существует вероятность превышения очередного долгового порога. Сегодняшний переход к рынкам развитых стран может быстро превратиться в отступление от них

Шаг к нормализации спредов процентных ставок не должен быть причиной для паники. Снижение цен на облигации еще не предвещает повторения долгового кризиса 1980-х годов в Латинской Америке или азиатского финансового кризиса конца 1990-х годов. Вообще-то некоторые развивающиеся рынки (например, Колумбия) выпускали государственные долговые обязательства с рекордно низкими спредами процентных ставок по сравнению с казначейскими облигациями США. Их министры финансов, находясь в эйфории в связи с рекордно низкой стоимостью кредитов в своих странах, должны были понимать, что это не может длиться вечно.

Да, есть достаточно причин для беспокойства. Прежде всего, глупо полагать, что увеличение долга в местной валюте исключает возможность финансового кризиса. Тот факт, что страны могут прибегать к двузначным темпам инфляции и выходить из долгового кризиса, печатая деньги, едва ли может обнадежить. Достижения десятилетий роста пропадают зря в процессе углуб­ления финансового рынка, банки испытывают серьезные трудности, бедняки страдают непропорционально сильнее остальных слоев населения, а экономический рост прекращается.

Есть и другой сценарий: государства могут ввести более строгий контроль над движением капитала и регулированием финансовых рынков для блокирования вкладчиков, как сделали развитые страны после Второй мировой войны. Но репрессии едва ли могут быть безболезненными и почти наверняка снижают эффективность распределения ресурсов кредитных рынков.

А если замедление роста на развивающихся рынках превратится в нечто еще более худшее, готов ли к этому мир? Здесь также имеются серьезные причины для беспокойства.

Глобальная банковская система в целом еще слаба. Существует значительная неопределенность в отношении того, как МВФ будет бороться с кризисом на развивающихся рынках после своего опыта в Европе, где ему приходилось балансировать между политикой, направленной на содействие крайне необходимым структурным изменениям, и поддержкой кратко­срочных экономических показателей. Это тема отдельного разговора, но европейский опыт поднял сложные вопросы о том, не имеется ли у МВФ двойных стандартов для стран Европы (даже для таких, как Греция, которые в действительности являются развива­ющимися странами).

Будем надеяться, конечно, что дело не дойдет до этого. Кажется маловероятным, чтобы международные инвесторы отказались от развивающихся рынков, по крайней мере сейчас, когда их долгосрочные перспективы по-прежнему выглядят намного лучше, чем в странах с развитой экономикой. Кроме того, сегодняшние настроения относительно того, что еврозону минул худший период, выглядят крайне оптимистичными. Были проведены лишь очень скромные реформы в таких странах, как Италия и Франция. Фундаментальные вопросы, в том числе как управлять банковским союзом в Европе, остаются спорными. В Испании почти исчезли огромные ставки за риск, но ее долговые проблемы не исчезли.

Тем временем политическая поляризация в Вашингтоне внушает тревогу: существует вероятность превышения очередного долгового порога. Сегодняшний переход к рынкам развитых стран может быстро превратиться в отступление от них. Замедление экономического роста в развивающихся странах должно стать предупредительным выстрелом, показывающим, что может случиться нечто худшее. Остается только надеяться, что, если такой день когда-нибудь наступит, мир будет лучше к нему подготовлен, чем сейчас.

Кеннет Рогофф – профессор экономики и государственной политики Гарвардского университета, бывший главный экономист МВФ.