Аргумент в пользу глобальной конституции
Десятилетия глобализации привели к тому, что международные конфликты и споры охватывают больше юрисдикций, чем когда-либо прежде, и устные переговоры об их разрешении нельзя назвать успешными. Мировое сообщество нуждается в новом договоре и правилах, оформленных в письменном виде, исполнение которых контролировала бы третья сторона.
В своей книге «Республика убеждений: новый подход к праву и экономике» я стремился продемонстрировать, каким образом методы, появившиеся в результате долгого и плодотворного диалога между разными сторонами, можно было бы, с условием применения теории игр, использовать для разрешения многосторонних споров и конфликтов между юрисдикциями. Таким образом, в книге появился раздел, посвященный проблеме создания глобальной конституции. Эта идея имеет довольно длинную историю.
В XIV веке, например, полуавтономные города-государства в Италии разработали «статутную доктрину» для решения торговых и коммерческих вопросов, возникавших между несколькими юрисдикциями. Стивен Брейер, член Верховного суда США, приводит примеры из истории: в отсутствие институциональных механизмов разрешения споров, дело, возбужденное против флорентийца уроженцем Рима, вполне могло привести оба государства к войне. В 1603 году произошел захват голландской Ост-Индской компанией португальского торгового судна «Санта-Катарина» в Сингапурском проливе. Этот эпизод вызвал сложности сразу в нескольких юрисдикциях, и посредником выступал голландский юрист Хью де Гроот. При его участии произошла одна из первых попыток кодификации международного права. То есть история попыток установить международное право была долгой, но имела относительный успех.
Создание системы, чувствительной к благополучию всех людей – то, что Эрик Познер из Чикагского университета называет «благожелательным подходом», – приходит в противоречие с проблемой суверенитета национального государства. Являясь единственным исполнителем закона и гарантом прав граждан в пределах своей юрисдикции, государство-нация имеет прерогативу игнорировать или отменять законы или права, признанные третьими сторонами. Мир погряз в спорах, которые охватывают юрисдикции, и не в последнюю очередь из-за фиаско Великобритании c брекзитом. Как будут перемещаться люди между Европейским союзом и Великобританией, между Северной Ирландией и Республикой Ирландия, как будет идти поток товаров? Ни британский премьер-министр Тереза Мэй, ни кто-либо другой не имеют окончательного ответа.
Между тем растет понимание того, что действующих антимонопольных законов может быть недостаточно для решения проблем, возникающих в цифровой экономике. Хотя Соединенные Штаты являются домом для 12 из 20 крупнейших мировых технологических компаний, им не удается пресечь худшие практики в этой сфере. Международные рамки отсутствуют, поэтому, в частности, ЕС начал проводить односторонние регулятивные действия, рискуя спровоцировать напряженность с администрацией президента США Дональда Трампа.
Количество иммигрантов – от Средиземного моря до границы между США и Мексикой – с различными обычаями и убеждениями из стран с различными правовыми рамками увеличивается. Некоторые из этих различий могут быть комичными. Например, техник из отдела по борьбе с вредителями, обрабатывавший мой дом в Дели, заверил меня, что термитов не будет, поскольку он использовал сильнодействующие химические вещества, и добавил, чтобы укрепить мою уверенность: «вещества, которые под запретом в США». Но есть и другие, более серьезные конфликты – верований и обычаев, которые не в последнюю очередь связаны с религиями. Межрелигиозные конфликты в эпоху изощренного оружия и кибератак могут привести к катастрофическим последствиям.
бывший главный экономист Всемирного банка, профессор экономики Корнеллского университета
