Три прыжка до луны

Освоение космоса – это путь. Путь бесконечного развития человечества. Он снимает основные известные сегодня риски, стоящие перед видом homo sapiens: столкновения с астероидом или кометой, рукотворной экологической катастрофы, исчерпания природных ресурсов – то, что 50 лет назад было названо «пределами роста», глобальной войны и даже выхода из-под контроля технологий искусственного разума. «Страховка» от любой природной или рукотвор­ной опасности планетарного масштаба может быть найдена в космосе.

Поэтому любые рассуждения на тему освоения космоса должны исходить не из национальных, а из общечеловеческих целей. В этой ситуации сложность и/или дороговизна таких программ не могут быть серьезными контраргументами. Разговоры же о том, что космос надо только «изучать» (с помощью автоматов), а не «осваивать» (что предполагает присутствие там множества людей), апеллируют как раз к дешевизне процессов. Но очевидно, что вопросы сохранения и развития человеческой цивилизации имеют наивысший из всех возможных приоритет – выше финансов, экономики, политики.

Приглашение от Китая

Как ни странно, первыми о такой парадигме заговорили не государства, которые десятилетиями пытаются найти обоснование, например, национальных программ освоения Луны – все безуспешно, а частные предприниматели. Компании Илона Маска SpaceX и Джефа Безоса Blue Origin ставят перед собой именно общечеловеческие задачи. Марсианский проект Маска начат под флагом создания запасной планеты для землян, а Безос планирует построить подобие «сферы Дайсона» – окружить нашу родную планету космической сетью из больших поселений и производственных площадок, в том числе вынести туда «грязные» и опасные индустрии.

Удивительно, но сегодня два самых богатых человека в мире конкурируют не размерами яхт или автопарками спортивных машин, а как главы космических компаний полного цикла – от двигателей и ракет до спутников и кораблей – и как визионеры общечеловеческого масштаба, видящие в космосе магистральный путь развития цивилизации. Ничего подобного в истории никогда не происходило.

Государства же продолжают вести себя как обычно: преследуя в космосе, даже дальнем, исключительно национальные интересы. Это в первую очередь касается и страны-гегемона последних десятилетий, которая имела все для организации рывка в космос. Но с ролью лидера не справилась. В том числе в космосе. Например, будучи президентом, Барак Обама так формулировал цель марсианского проекта: «Первыми на Красной планете должны быть американец и американка» (а не люди с Земли). Более полувека назад соотечественник Обамы – Нил Армстронг – был много мудрее: ступив первым из людей на Луну, он сказал важные слова: «Это маленький шаг одного человека, но огромный шаг для всего человечества».

Следующий президент США, Дональд Трамп, предложил свой космический проект – лунную «Артемиду», – в котором США наделялись исключительными правами, а все остальные страны должны были подписываться под чужими решениями и исполнять. И также повторил слова об «американце и американке», но теперь применительно к возвращению на Луну. Разумеется, к такому проекту уважающие себя страны – Россия, Индия, Китай – просто не могут присоединиться. Таким образом, до настоящего времени постановка цели освоения космоса – Луны, Марса и далее – как сверхзадача всего человечества лидерами стран не заявлялась.

Ситуация изменилась этой весной. В апреле Китай официально объявил, что приглашает все страны участвовать в проекте их орбитальной станции. Также было сказано, что освоение космоса, с точки зрения Пекина, должно вестись в интересах всего человечества и сообща.

Помимо того что только так и можно осваивать космос, такая постановка полностью согласуется с концепцией «сообщества единой судьбы человечества», выдвинутой председателем Китая Си Цзиньпином еще в 2012 году и год от года наполняемой новыми смыслами. Закономерно, что в выступлении председателя Си Цзиньпина на Боаоском форуме, проходившем в Китае в апреле, чаще всего звучали слова «мы (все страны должны)», «нам (всем народам нужно)», «сотрудничество», «сообща», «вместе», «общие интересы». И тогда неудивительно, если Китай в ближайшее время – например на саммите БРИКС, который пройдет в сентябре, – инициирует общечеловеческий проект освоения космоса.

Сверхзадачи и сверхбарьеры

Как соотнести космические планы Китая и сегодняшнее, пусть и условное, доминирование в сфере космического фронтира частного американского бизнеса? Для этого надо признать, что для освоения дальнего космоса существующих космических технологий заведомо недостаточно.

Так, на первом этапе создания космических технологий, вехами которого стали и первый космический пуск в 1957-м, и первый космический полет человека в 1961-м, и первый человек на Луне в 1969-м, были преодолены два основных технологических барьера: созданы мощные ракетные двигатели (тягой десятки и сотни тонн на одно сопло) и разработаны долговременные космические объекты – спутники и пилотируемые орбитальные станции. Причем барьеры эти были преодолены не бизнесом, а концентрацией политической воли, производственных ресурсов и научных компетенций двух сверхдержав того времени – СССР и США, которые по факту интересовались не космосом, а вели ожесточенное противоборство во всех земных сферах от обороны и экономики до культуры и спорта.

Но для движения к Луне и тем более дальше технологий, созданных ранее, даже если провести их глубокую модернизацию, категорически недостаточно – надо преодолевать новые барьеры в технологиях. Например, сейчас внимание читающей интернет-публики стянуто к программам Маска создать сверхтяжелую и одновременно полностью многоразовую ракету и корабль Starship. Да, случись это, это будет следующий (после Королева и фон Брауна) важный шаг в ракетостроении, но даже эта ракета – лишь один и не самый важный элемент мозаики лунного или марсианского проектов. Для их реализации нужен прорыв уже не в ракетостроении, а в иных технологиях. И вновь перед человечеством два барьера. Первый связан с биологией живого. Все живое, рожденное на Земле, не способно сейчас длительное время жить, развиваться и размножаться в условиях космоса. Растения, животные и сам человек. Значит, предстоит создать такие технологии – изменить природу живого. Второй – с созданием мощного и одновременно компактного и безопасного источника энергии, работающего в условиях космоса. Энергия необходима для систем жизнеобеспечения в космосе, космического производства и космических транспортных систем, на первом этапе – грузовых, а далее – и пилотируемых. У человечества на Земле сейчас есть одна потенциальная технология – ядерная. Но еще предстоит ее приспособить к условиям космоса.

Как известно, ни Маск, ни Безос ни первыми, ни вторыми технологиями не занимаются. И не только потому, что эти технологические барьеры крайне высоки, а значит, потребовали от них запредельных инвестиций с далеким и неизвестным результатом – такое никакому бизнесу не под силу. Но еще и потому, что и трансформирующие природу живого биотехнологии, и тем более ядерные, имеют очевидный военный потенциал, а их развитие находится под жестким международным контролем – вспомним запреты на клонирование, генную коррекцию или нераспространение ядерных технологий. Посему преодолеть их, как и 60 лет назад, под силу только сверхдержавам, да и то, если сообща, чтобы в рамках международных проектов снять риски одностороннего военного развития технологий и получения критических преимуществ перед конкурентами.

И это вновь нас ведет к общечеловеческим задачам, которые необходимо решать только сообща, как и предложено в апрельской речи председателя Китая Си Циньпина на Боаоском форуме: необходимо отказаться от блокового менталитета, объединиться для решения общих проблем человечества. Начав, например, с космических программ, что не может не помочь в налаживании дел здесь, внизу, на Земле.

Луна как Дикий Запад

Первый этап движения человечества в космос, связанный с освоением околоземного космоса (с условной границей по геостационарной орбите высотой 36 тысяч км), начался в 1940-х годах и с инженерной точки зрения продолжается до сих пор. То есть продлился 70–80 лет. Логическими вершинами его можно считать 400-тонную международную космическую станцию и многоспутниковые системы навигации и связи.

Трудно прогнозировать, но можно предположить, что и следующий, второй, этап, связанный с освоением ближнего дальнего космоса – освоением Луны и пространства до лунной орбиты, пилотируемые полеты на Марс и создание там максимально самодостаточного поселения, займет не меньшее время. Это и есть наш горизонт планирования. Остальное сегодня можно рассматривать лишь теоретически, формулировать практические задачи тут пока рановато – так же как в 1950-х мечтать о цветущих яблоневых садах на Марсе.

Нет никакого сомнения, что первыми в ближний дальний космос отправятся автоматы/роботы (это происходит уже сейчас). Их цель – подготовить почву для прихода человека, но не для того, чтобы просто воткнуть флаг, а чтобы обживать новое пространство и на месте управлять роботами, которые должны взять на себя самые тяжелые и опасные работы. А такой работы на Луне и Марсе будет великое множество, посему на одного человека будут приходиться тысячи роботов.

Интересно отметить, что при рассмотрении задач освоения космоса роботы становятся «полезными» для человека – помогают ему, а не являются «опасными», как сейчас видится на Земле, создавая угрозы вытеснения человека сначала из экономики, а затем и из истории.

Также стоит только вновь добавить, что в космосе нет ни национальных, ни бизнес-интересов. Попытка опереться на эти мотивы лишь отодвигает нас от космического будущего. Однако вновь и вновь эксперты и инноваторы повторяют мысли о том, что «космос – это огромный бизнес». Нет ничего более далекого от истины. До коммерческого использования Луны не меньше века. Идея же освоения Луны по примеру освоения Дикого Запада в XIX веке – это ловушка, попытка распространить предпринимательский дух Запада на космос, перенеся узкое бизнес-мышление на решение общечеловеческих задач. Разговор об освоении космоса в такой парадигме бессмыслен и ведет в тупик.

Школа и другие перемены

Когда стратегические подходы понятны, можно перейти к конкретным мероприятиям.

В 2024 году МКС, с большой вероятностью, прекратит свою работу. С 2023 года Китай предложил всем использовать свою орбитальную станцию, а значит, россияне могут не прерывать свою работу в космосе. К сожалению, с российских космодромов на китайскую станцию не попасть, но никто не мешает космонавтам летать на нее на китайских кораблях с китайских космодромов, как это было с российской станцией «Мир».

Второе направление – создание после 2024 года российской служебной орбитальной станции РОСС. Ее задачи должны быть утилитарны – направлены на решение вопросов, связанных с национальной безопасностью. Поэтому она не должна быть постоянно обитаемой, достаточно периодических полетов для доставки необходимого оборудования, ремонта и возвращения результатов экспериментов. Именно таким проектом уже занимается Роскосмос. Такую станцию можно собирать по принципу лего, и такая замена блоков позволит ей существовать десятилетиями. Но, конечно, ни туристов, ни международных экипажей на ней не будет. Зато на ней можно провести испытания ядерной энергетической установки. В этой области Россия сохраняет технологическое лидерство, правда, Китай и США не стоят на месте, поэтому важно не делать долгих пауз в исследованиях. Сама станция при политической воле может появиться на горизонте 2025–2027 годов.

Третье направление – это совместный лунный проект России и Китая. Пока Россией и Китаем заключено здесь несколько меморандумов. Но хотелось бы надеяться, что осенью 2022 года на саммите БРИКС о таком проекте объявят официально с приглашением всем странам присоединиться к его осуществлению на равных условиях, поскольку, как говорилось выше, проект освоения Луны имеет смысл только в формате общечеловеческом. Одновременно это продолжение идеи председателя Си Цзиньпина о «сообществе единой судьбы человечества», поскольку судьба человечества решается не только на Земле, но и в космосе.

Но для полноценного участия в таком сложном проекте новые участники должны пройти школу. И такую «школу» в виде новой станции предстоит создать. Ее важнейшей задачей станет отработка взаимодействия и технологий и подготовка космонавтов других стран к полетам на Луну. Тогда, уверен, желающих участвовать в лунном проекте станет ощутимо больше.

Кто может быть участниками такого проекта? На мой взгляд, Индия, Иран, Турция, Арабские Эмираты, Саудовская Аравия, Индонезия, Вьетнам, Бразилия и ЮАР. С другой стороны, в списке партнеров могут оказаться SpaceX и Blue Origin, потому что заявленные Маском и Безосом цели выходят за пределы узких национальных и бизнес-интересов.

Описанные планы могут показаться излишне оптимистичными. Но иного пути у человечества, уверен, нет.