Взгляд дракона

Народное мнение

Осведомленность китайцев о северном соседе зависит от региональной принадлежности. Если взять обывателя из южной провинции Гуандун, который учился в школе, но, возможно, не очень хорошо, он скажет: Россия – огромная холодная страна, где кожа у людей белая1. Иная ситуация в крупных городах – Пекине или Шанхае, центральных провинциях, например Хэнани, и на восточном побережье. Люди будут говорить, что Россия – большая страна с суровым климатом, богатая природными ресурсами, наследница Советского Союза. Многие вспомнят о царской России.

Жители северо-восточных регионов лучше знают реалии своего соседа: например, если в целом Китай думает, что Россия этнически однородна, то в Дунбэе осведомлены, что в стране проживают люди разных национальностей. На приграничных территориях образ страны чаще всего связывается с представлениями о ее жителях. Они появляются, конечно же, благодаря личным контактам.

В большинстве своем китайцы – по данным общенационального опроса – отзываются о россиянах положительно: почти половина респондентов говорят, что испытывают позитивные эмоции (чувство близости) к стране. Они считают Россию важным участником международных отношений, упоминают ее достижения в области культуры и науки. Из негативных черт чаще всего отмечают низкий уровень правопорядка в России. Но в целом соотношение положительных и отрицательных характеристик, которое китайцы дают стране, примерно одинаково.

От дружбы до агрессии

Образ России постоянно эволюционирует. Эпоха СССР воспринимается Китаем в позитивном ключе, и дело не только в общей идеологии. В 1940–1950-е годы от Союза шла помощь КПК: «старший брат», обладающий передовыми технологиями, помогал модернизировать китайскую промышленность. СССР и Китай плотно сотрудничали: в страну массово проникали русская и советская литература, музыка, фильмы. Все это стало основой для теплых чувств к русским.

Сегодня в Поднебесной даже существует понятие «русский комплекс»: оно обозначает особое отношение к России, сформировавшееся у людей старшего поколения, кто родился в 1920–1930-е годы. Их молодость прошла во время дружбы двух государств.

Однако те, кто родился в 1940-х, получали мощный заряд антисоветской пропаганды. В 1960-е годы, когда отношения между двумя государствами испортились, Мао Цзэдун выдвинул тезис о 1,5 млн км2 захваченной китайской территории. По существу, это была продуманная провокация. Именно тогда в школьных учебниках Россию стали характеризовать как агрессора, с XVII века проводившего завоевательную политику, подчеркивая при этом ее жестокий характер. Даже спустя годы, в середине 2000-х, школьники получали задания, где, опираясь на карту, нужно было рассказать и показать, каким образом происходил захват китайских земель. Научные труды тоже поддерживают эту точку зрения. И сегодня она остается в умах: такое мнение имеют не только националисты, но и те, кто мыслит менее радикально.

Впрочем, несмотря на пропаганду, поколение, попавшее под действие культурной революции (1966–1976), испытывает теплые чувства к России. Молодежь, которая массово отправлялась в ссылку в этот же период, читала «книжки в желтых обложках» – специально выпущенные для критического разбора. Это были переводы русской и советской литературы, дешево и просто изданные. Люди проникались ими, пели русские песни, изучали русский язык. Однако сегодня эта группа невелика. И если посмотреть на тех, кто учит русский язык сейчас, окажется, что не все из них относятся к нему с такой же теплотой.

Мы и они

Стоит отметить, что азиатская сверхдержава перенимала опыт модернизации не только у СССР: в Китае приcматривались и к России времен Петра I. Действия этого императора и полученные результаты вызывали у китайцев одобрение, и в XIX веке, когда Китай пришел к необходимости перемен и технологического рывка, он изучал петровский опыт.

Многие китайцы убеждены, что до 1917 года Россия проводила агрессивную захватническую политику в отношении их земель. Эта тема болезненна в обществе, хотя спорных вопросов о линии границ между двумя государствами уже давно не существует

Говоря о том, что Китай учился у России, необходимо понимать: во-первых, китайцы никогда не заимствуют что-то стопроцентно. Они всегда опираются на свои достижения и ценности, а иностранное внедряют фрагментарно. В основе представлений о других странах в Китае, как и везде, лежит дихотомия «мы – другие». Собственное воспринимается как правильное, а то, что делают другие, – априори хуже. Это позволяет народу сохранять и укреплять свои традиции.

Во-вторых, образ России (как и любой страны) зависит не столько от нее, сколько от исторических реалий и потребностей Китая. Когда необходимо, подчеркиваются позитивные черты и успехи соседа, или же наоборот – делается акцент на его негативных чертах.

Счастливое будущее?

Несмотря на скромную долю инвестиций в Россию, северный сосед рассматривается Китаем как важный партнер. По данным Института российско-китайского стратегического взаимодействия, на декабрь 2015 года китайские инвестиции за рубежом составляли 880 млрд долларов. Из них в России накоплено около 8 млрд. Подход Поднебесной прагматичен: ей нужны ресурсы для развития экономики.

Однако собирается ли Китай всегда сотрудничать с Россией? Китайцы оценивают перспективы осторожно. Во-первых, они хорошо помнят прошлое, в частности, период, когда СССР «предал» страну в начале 1960-х: советских специалистов, которые занимались строительством важных объектов, внезапно отозвали. Это было воспринято болезненно – как оскорбление не только Мао Цзэдуна, но и всей нации.

Во-вторых, опросы, проведенные в 2000-х, показывают: китайцы считают Россию нестабильной и не понимают, как с ней взаимодействовать. С их точки зрения, русские могут идти в обход правил торговли и не выполнять взятые на себя обязательства. Подчеркиваются неэффективность и низкая производительность труда, постоянные очереди как следствие неумения работать. Распространено мнение, что в Китае трудятся быстро, эффективно и поэтому очередей нет. Сегодня очевидно: это представление об очередях в России, сложившееся в 1990-х годах, имеет мало отношения к реальности. Кроме того, трудовая этика мужчин и женщин оценивается китайцами по-разному: в литературе встречаются представления о том, что русские женщины – работящие и хорошо себя проявляют на руководящих должностях, а мужчины, напротив, ленивы и злоупотребляют алкоголем.

Что касается производства, то китайцы признают, что россияне хорошо делают технологически сложные вещи, высоко оценивают авиа­космическую отрасль и ядерную энергетику. В то же время они отмечают невысокое качество вещей массового потребления – простых продуктов, необходимых в повседневной жизни, например, бытовой техники. И это вызывает удивление.

Великий имитатор

На взгляд Китая, Россия противоречива и испытывает постоянные колебания. Поскольку идея гармонии – ключевая для страны, это препятствие для отношений. Переменчивость северного соседа объясняется географическим положением. Двойственность и зависимость от Востока и Запада подчеркиваются в научных трудах, публичных лекциях, телевизионных передачах. Россия подается как поле, на котором идут бесконечные эксперименты по имитации.

Существует теория, что история страны – это несколько волн иностранного влияния. Государственность принесли викинги – воздействие Запада. Христианство, принятое из Византии, – рука Востока. Монголо-татары и централизация государства – опять же Восток. Гуманизм, марксизм и попытки установить демократию в 1990-х – влияние Запада. Такая схема все сильно упрощает, однако совершенно серьезно рассматривается как объяснение тому, почему Россия регулярно меняется.

Даже от обывателей можно услышать такие реплики, как: «Россия обошлась так с Китаем, а потом со странами Восточной Европы, поскольку у нее все либо белое, либо черное: сегодня мы друзья, а завтра – враги». В литературе для массового читателя можно увидеть, что «русский язык – это сплошные крайности, поскольку большинство слов относятся к мужскому либо женскому роду и малое количество слов – к среднему роду». Иногда в научных статьях вместо анализа событий пишут: «это связано с национальным характером» или «это особенность российской культуры».

Китайцы всячески подчеркивают, что копирование не приводит к хорошим результатам: Россия гонится за формой, а содержание оказывается ущербным, в то время как главные ценности для азиатского государства – золотая середина и стремление следовать своим путем. Именно поэтому фигура Владимира Путина привлекательна для китайцев: считается, что он смог сказать «нет» и пойти собственной дорогой.

Богатый внутренний мир

Достижения российской науки и культуры в Китае признаются. Китайский обыватель знает, кто такие Дмитрий Менделеев, Юрий Гагарин, Петр Чайковский. Образованный человек, конечно, назовет гораздо больше имен.

Есть интерес к балету и музыке, фильмам (за последние десять лет в Китае были сняты сериалы «Как закалялась сталь» и «А зори здесь тихие» с украинскими и российскими актерами соответственно), лирическим песням – которым, кстати, китайские исполнители иногда подражают. Существует определенное внимание к поп-эстраде: в частности, певец Витас пользуется в Китае большой популярностью. Однако это не результат целенаправленного продвижения культуры со стороны России, а естественное присутствие.

С точки зрения китайцев, Россия – читающая страна: несмотря на то что сами они читают достаточно (многие – в цифровом формате), большое количество людей с книгами в общественном транспорте их удивляет. По данным 2014 года, в среднем китаец прочитывает не более пяти книг в год, а житель Пекина – девять. В России этот показатель равен 18–20 книгам, по данным китайских исследований и ВЦИОМ соответственно.

К русской литературе интерес есть, но его нельзя назвать высоким. В течение десяти лет, начиная с 1996-го, в Китае издавалась в основном классика – таковы данные на 2006 год. За этот же период были переведены на китайский язык и по одному разу опубликованы книги таких писателей, как Виктор Пелевин, Людмила Улицкая, Юрий Поляков, Сергей Лукьяненко, Фридрих Незнанский, Александр Бушков. В более-менее крупных книжных магазинах присутствуют книги Льва Толстого и Николая Островского. Например, среди книг для детей, которые еще не знают иероглифов, есть произведения «Как закалялась сталь» и «Анна Каренина» с картинками и транскрипцией пиньинь. По тому же принципу для детей издаются китайские классические романы, например «Троецарствие» Ло Гуаньчжуна и «Путешествие на запад» У Чэнъэня.

Интерес к современной российской литературе точечный. В 2000-х годах в Китае была основана премия для зарубежных книг: награждались Юрий Поляков, Александр Проханов, Михаил Шишкин, Захар Прилепин, Ольга Славникова, Владимир Сорокин, Даниил Гранин. Однако эти авторы имеют ограниченную аудиторию и в России.

Что касается школьной программы, то всего 10% ее отводится зарубежной литературе. И в этих 10% доля советских и русских произведений в последние годы снижается: сегодня в программе присутствуют Пушкин, Лермонтов, Некрасов, Есенин, Гоголь, три-четыре рассказа Чехова, есть одно стихотворение Ахматовой и отрывки из романа «Как закалялась сталь». Изучают и другие произведения, но в основном это отрывки. Кстати, в 1980-е годы «Как закалялась сталь» входила в список самых читаемых книг в Китае, а уже в конце 1990-х не попала в рейтинг первых 17 произведений, популярных у шанхайской молодежи.

Масштаб влияния

Сегодня русский язык изучают только 300 тыс. китайцев в школах и вузах. Английский учат 300 млн человек, а японский – один миллион

Советское образование в Китае ценилось. В 1990-е годы были определенные сомнения в качестве обучения в России, но все же оно пользовалось положительной репутацией. Затем последовал провал в 2012 году, когда число китайских студентов в России снизилось до 8 тыс. человек. Сейчас рост возобновился – в России учатся около 20 тыс. человек, – но он несопоставим с масштабами возможностей страны. Например, в Южной Корее китайцев в три-четыре раза больше – для них это интересное образовательное направление, хотя, конечно, уступает Америке и Европе. Поэтому проекты, которые реализует Министерство образования, чтобы привлечь в Россию студентов, имеют смысл.

Если говорить о российской «мягкой силе», и не просто о присутствии, а о том, что делается, нужно вспомнить продвижение русского языка. Им занимаются Россотрудничество и «Русский мир», но отдачу от этой деятельности сложно измерить. Проходят какие-то мероприятия, но в итоге русский язык в школах и вузах сегодня изучают только 300 тыс. человек. Количество изучающих английский – 300 млн. Понятно, что в данном случае выбор за людей сделало государство, но японский совершенно добровольно изучают 1 млн человек. Очевидно, что это один из самых точных индикаторов реального российского влияния.

Источники книги «От Пушкина до Путина. Образ России в современном Китае»: научные и популярные работы о России китайских исследователей, сведения китайских интернет-форумов и блогов, учебники для китайской средней школы; материалы прессы, в частности, газеты «Жэньминь жибао», печатного органа ЦК КПК, задающей тон остальным изданиям, а также данные социологических опросов.