Бразильские горки Андре Эстевеса

Солнечным утром 25 ноября 2015 года основатель и глава финансовой группы BTG Pactual Андре Эстевес выглядел хмурым. Вопреки привычному распорядку, у подъезда престижной высотки кондоминиума Кап-Ферра с роскошными апартамен­тами с видом на Атлантический океан в Рио-де-Жанейро банкира не ждал представительский лимузин. На его месте оказалась обычная полицейская машина, которая под рев сирен повезла Эстевеса не в офис в престижном департаменте города, а на одну из его отдаленных окраин – в район Геричиньо, печально известный жестокостью своих банд и разгулом контрабандистов. Здесь в блоке № 8 тюремного комплекса «Бангу» для Эстевеса – одного из богатейших бразильцев, чье личное состояние тогда оценивалось Forbes в 2,9 млрд долларов, была приготовлена отдельная камера с бетонной кроватью.

Причиной ареста 47-летнего Эстевеса, который произвел сильное впечатление на финансовый мир Бразилии и далеко за его пределами, стали подозрения в его причастности к громкому коррупционному скандалу вокруг нефтяной госкомпании Petrobras. В марте 2014 года Генеральная прокуратура Бразилии сообщила о начале расследования обстоятельств ряда сомнительных строительных подрядов, реализуемых в рамках инвестиционной программы нефтяного гиганта. По мнению следствия, за возможность получения контрактов девелоперы давали топ-менеджменту Petrobras взятки в размере 3% от заказа, общая сумма которых составила 3,7 млрд долларов. Часть этих денег, полагают в прокуратуре, использовалась для подкупа чиновников в правительстве и незаконного финансирования политических партий.

Тогда же прокуратура обнародовала черный список из 54 высокопоставленных политических деятелей, подозреваемых в причастности к этому делу. В их числе значилось имя экс-президента Бразилии, сенатора Фернанду Колора ди Мелы, официальные обвинения которому были предъявлены прошлым летом, а также лидера сенатского большинства правящей Партии трудящихся Делисидиу Амараля, арестованного с Эстевесом в один день.

По мнению следствия, оба – Эстевес и Амараль – предприняли попытки подкупа экс-директора Petrobras Нестора Северо в обмен на его согласие молчать о причастности к коррупционным схемам Фернанду Колора. Арест Амараля стал тем более скандальным, учитывая положение, в котором в тот момент оказалась одна из его видных однопартийцев – действующий президент Бразилии Дилма Руссефф, для которой скандал вокруг Petrobras, чей совет директоров она возглавляла с 2003 по 2010 год, стал прологом процедуры ее отрешения от власти.

Хотя пребывание Эстевеса за решеткой не затянулось, месяц, проведенный банкиром в «Бангу», не прошел для него даром. Чтобы избежать конфликта со следствием, еще в тюрьме Эстевесу пришлось оставить все должности в руководстве BTG Pactual. За это время рыночная капитализация банка снизилась более чем на треть, а личное состояние его бывшего руководителя сократилось до 1,9 млрд. По условиям домашнего ареста Эстевесу запрещено занимать руководящие должности в любой компании, фигурирующей в коррупционном расследовании

Хотя прямых обвинений о коррупции по этому делу Руссефф не предъявлялось, в конце прошлого года было возобновлено следствие по поводу возможного использования грязных денег Petrobras в ее предвыборной кампании. Но самое главное – коррупционный скандал изрядно подточил рейтинг доверия президента, дав возможность оппозиции запустить процедуру импичмента и спровоцировав массовые протесты населения. Люди вышли на улицы с требованиями реальной борьбы с коррупцией, символом которой стали продажные политики и приближенные олигархи, такие как Эстевес, арест которого был встречен простыми бразильцами с воодушевлением. «Он заслуживает этого. У богатых власть в этой стране», – цитировало Bloomberg 25-летнего Роберто Дуарте, продавца закусок на пляже Ипанема, на который смотрят роскошные апартаменты Эстевеса.

Не случайно защита банкира, не признавшего свою вину, напрямую связала его заключение под стражу со стремлением властей подыграть настроениям толпы. «Он в тюрьме, потому что богат. Люди обычно ненавидят банкиров», – заявил адвокат бизнесмена Алмейда Кастро в день ареста.

И хотя пребывание Эстевеса за решеткой не затянулось – уже 17 декабря он был выпущен под залог, – месяц, проведенный банкиром в «Бангу», не прошел для него даром. Чтобы избежать конфликта со следствием, еще в тюрьме Эстевесу пришлось оставить все должности в руководстве BTG Pactual. За это время рыночная капитализация банка снизилась более чем на треть, а личное состояние его бывшего руководителя, на пике в 2013 году превышавшее 4 млрд долларов, сократилось до 1,9 млрд. По условиям домашнего ареста Эстевесу запрещено занимать руководящие должности в любой компании, фигуриру­ющей в коррупционном расследовании. А покинуть свою квартиру в Сан-Паулу он сможет только при условии, если найдет новую работу. Таким образом, невероятная карьера Эстевеса, взлет которой совпал с невиданным подъемом экономики Бразилии, совершила полный виток.

Агрессор роста

Несмотря на огромное даже после всего случившегося состояние и сопутствующие ему атрибуты, вызывающие плохо скрываемое раздражение рядовых бразильцев, отнести Эстевеса к классическим олигархам трудно – всем, чего он добился за менее чем полвека своей жизни, он обязан своему упорству, таланту и счастливому случаю.

Вначале ничто не предвещало, что Эстевес, уроженец Рио-де-Жанейро и выпускник факультета математики местного Федерального университета, сделает головокружительную карьеру банкира. Она началась в 1989 году, когда еще студентом он пришел на работу стажером в IT-департамент небольшого инвестиционного банка Pactual в Рио-де-Жанейро. Мир финансов пришелся ему по вкусу. Технический специалист Эстевес увлекся трейдингом. «В свободное время он изучал, как устроена торговля бондами, – вспоминал основатель Pactual Луиш Сезар Фернандес. – Всего через год он знал об этом больше профессиональных трейдеров. Так что я сделал его одним из них».

Преуспев в новом деле – в это время экономика Бразилии переживала затяжной период гиперинфляции, – Эстевес начал тратить заработанные бонусы на скупку акций своего банка. В 1999 году, объединив усилия с несколькими молодыми партнерами, он организовал в Pactual подобие дворцового переворота, сместив главу банка и своего бывшего ментора – Фернандеса.

И здесь Эстевесу повезло – его становление во главе Pactual совпало с началом подъема бразильской экономики, символом которого стал новый президент Лула, избранный в 2003 году. Вслед стремительно начал развиваться и бизнес Pactual. «Мы росли вместе со страной. У нас были хорошие позиции. У нас были правильная корпоративная культура, амбиции, мы много работали и мыслили масштабно. По мере того как улучшались дела в стране, улучшались дела и у нас», – вспоминал позже Эстевес.

Но в 2006 году Pactul был неожиданно продан UBS, заплатившему за актив 3,1 млрд долларов. По условиям сделки Эстевес перешел туда на работу, перебравшись в Швейцарию. Позже он признавался, что планировал приобрести в UBS миноритарную долю. Однако передумал, решив вернуться в Бразилию, где основал инвестбанк BTG. В 2009-м тот выкупил Pactual у UBS за 2,5 млрд долларов. В разгар глобального кризиса швейцарская группа предпочла не тратить усилий, чтобы интегрировать банк, приняв предложение о покупке от ее прежнего владельца. Так финансовая группа Эстевеса получила новое имя – BTG Pactual.

Зачем ему понадобился этот сложный финт? «В середине 2000-х мы понимали, что для того, чтобы сделать новый шаг в развитии, нам нужен капитал. Мы попытались его получить за счет сделки с UBS, – разъяснял Эстевес в одном из интервью. – Но когда мы выкупили Pactual, уже точно знали, что тогда допустили ошибку. Мы могли бы привлечь деньги самостоятельно и не нуждались для этого в международном партнере. Бразилия уже давала для этого все возможности».

Действительно, в 2010 году банк провел успешное частное размещение акций на сумму 1,6 млрд долларов, благодаря которому получил не только средства для экспансии, но и новых крупных долгосрочных стратегических инвесторов. Долю в банке Эстевеса тогда купили Сингапурский государственный инвестиционный фонд (GIC), китайская инвестиционная корпорация CIC, Суверенный инвестиционный фонд Абу-Даби, а также несколько близких к Pactual семей из Европы и Латинской Америки. В 2012-м Эстевес вывел BTG Pactual на биржу, сумев привлечь через IPO еще 2 млрд долларов. «Таким образом, мы стали очень хорошо капитализированным банком, готовым к новой волне роста», – говорил финансист.

Однако прежде Эстевесу пришлось в течение нескольких лет доказывать инвесторам, что он достоин их доверия. Покупая банк у UBS в разгар мирового кризиса, признавался глава BTG Pactual, он сильно рисковал. В первое время дела шли непросто. Однако новый подъем в экономике, довольно легко преодолевшей спад, вдохнул ветер в паруса его финансовой группы, бизнес которой начал не просто расти, но расти агрессивно. Так, для покупки новых активов в самых разных отраслях – от финансов до фармацевтики и компаний, специализирующихся на управлении парковками, Эстевес активно использовал собственный капитал банка, что было нетипично для бразильских финансовых институтов. Кроме того, чутко уловив конъюнктуру, он начал входить в проекты в партнерстве с государственными компаниями. В том числе в нефтяной отрасли, переживавшей настоящий бум после того, как в 2007–2008 годах Petrobras открыла крупные подсолевые месторождения нефти и газа на континентальном шельфе на юго-востоке и юге страны.

Хотя прямых обвинений о коррупции по делу Petrobras Дилме Руссефф не предъявлялось, в конце прошлого года было возобновлено следствие по поводу возможного использования грязных денег Petrobras в ее предвыборной кампании. Но самое главное – коррупционный скандал изрядно подточил рейтинг доверия президента, дав возможность оппозиции запустить процедуру импичмента и спровоцировав массовые протесты населения

В 2010 году нефтяная госкомпания объявила о планах инвестировать в разработку этих ресурсов гигантскую сумму – 224 млрд долларов в течение пяти лет. Это дало бы возможность удвоить добычу, доведя ее до 3,9 млн баррелей в сутки, выведя Бразилию в пятерку крупнейших нефтедобывающих стран. С этой целью в сентябре того же года Petrobras провела крупнейшее в мире вторичное размещение акций, в ходе которого привлекла около 70 млрд долларов, после чего объявила о намерении привлечь еще 60 млрд долларов в ближайшую пятилетку. По плану правительства основная часть этих средств должна была быть потрачена не на услуги иностранных компаний, а на создание собственной развитой нефтяной и нефтесервисной индустрии, дав импульс развитию сопутствующим отраслям и всей экономике.

Подобные намерения вполне вписывались в планы Эстевеса. Так что к концу 2012 года BTG Pactual владела долей в совместном предприятии с Petrobras, специализировавшемся на разведке и добыче нефти в Африке, а также была мажоритарным акционером нефтесервисной компании Sete Brasil, созданной для обслуживания шельфовых проектов Petrobras. И в этом смысле Эстевес ничем не отличался от других, весьма многочисленных, желающих принять участие в разделе прибыли от участия в подрядах, щедро раздаваемых государством. Что, как показали дальнейшие события, создало среду для пышного расцвета коррупции. «В течение многих лет государственный сектор рос, размещая новые и новые контракты, – цитирует The New York Times профессора бизнес-школы Insper в Сан-Паулу Серджио Лаззарини. – Если бизнес хотел расти быстро, он смотрел в сторону государства. Коррупция была просто одним из правил этой игры».

Ирония судьбы

По иронии, к моменту ареста Эстевеса контракты с Petrobras и другими госкомпаниями не играли для BTG Pactual определяющей роли. По прогнозам банка, усилиями своего владельца превращенного в крупную международную финансовую группу с обширными операциями в Латинской Америке и Европе, по итогам 2016 года более 60% своей выручки она должна получить за пределами Бразилии.

В нынешних условиях подобная структура прибыли – несомненное преимущество любой бразильской компании. Подведя черту под золотым веком Лулы, за время президентства которого национальный ВВП вырос в 3,8 раза, крупнейшая латиноамериканская экономика вошла в полосу глубокого затяжного спада. В 2015-м этот показатель сократился на 3,8% – максимальную величину с 1990 года, а по январскому прогнозу МВФ в этом году потеряет еще 3,5%.

Злую шутку с правительством президента Дилмы Руссефф, преемницы и последовательницы звездного Лулы, сыграла именно ставка на развитие сырьевого экспорта. Ухудшение ситуации в экономике на фоне обвального падения цен на мировых рынках сырья, продовольствия и энергоносителей подогрело протестные настроения, катализатором которых и стал коррупционный скандал вокруг Petrobras.

Последнее обстоятельство также не лишено горькой иронии для Руссефф. Вступив в должность президента с репутацией бескомпромиссного борца с коррупцией, сегодня она вынуждена бороться за сохранение власти в условиях острейшего политического кризиса, спровоцированного антикоррупционным расследованием. В середине апреля конгресс проголосовал за начало процедуры импичмента президента.

Формально Руссефф обвинили в действиях, направленных на незаконное сокрытие дефицита федерального бюджета накануне президентских выборов 2014 года, на которых она была переизбрана на второй срок. Хотя Руссефф последовательно отрицала свою вину, обвиняя своих политических противников в попытке государственного переворота, процесс запущен и может стоить ей кресла. В четверг 12 мая после 21-часового обсуждения верхняя палата бразильского парламента высказалась в пользу импичмента. Это решение, за которое проголосовали 55 сенаторов при 22 против, означает автоматическую приостановку президентских полномочий Руссефф на время судебного расследования, которое по закону может продлиться до 180 дней. Исполнять обязанности президента Бразилии на это время поручено 75-летнему вице-президенту, Мишелу Темеру. Горькая ирония положения заключается в том, что и он может быть подвергнут импичменту на тех же основаниях, что и Руссефф. В этом случае исполнять обязанности президента по закону будет поручено спикеру нижней палаты парламента, одному из главных инициаторов импичмента Руссефф и ее принципиальному политическому противнику Эдуарду Кунье. Но он, в свою очередь, являясь фигурантом коррупционного скандала вокруг Petrobras, решением Федерального верховного суда Бразилии в начале мая был отстранен от занимаемой должности и лишен депутатских полномочий. Следствие по делу Petrobras подозревает его в получении взятки в размере 5 млн долларов. Сам Кунья считает себя жертвой политической мести Руссефф. «Ясно, что я есть и буду мишенью тех, кто мстит за начало процесса импичмента. Очевидно, что за всем этим стоят политические интересы. Партия трудящихся хочет, чтобы кто-то составил ее представителям компанию на скамье подсудимых. Этого следовало ожидать. Они рассчитывают, что я сяду вместе с ними», – заявил тогда же Кунья, отстранение которого дало возможность президенту Руссефф объявить о намерении обжаловать начало процедуры импичмента.

Наконец, в отношении третьего по очереди кандидата на замещение должности президента – председателя сената Ренана Калейруса – ведется расследование о его возможной причастности к коррупции вокруг Petrobras.

В этом смысле Андре Эстевес оказался в хорошей компании, хотя резонность его участия в коррупционных схемах кажется сомнительной не только ему одному. Что несомненно – это невероятная амбициозность экс-главы BTG Pactual. «Если Андре Эстевес действительно действовал против закона, то он брал на себя огромный риск ради того, что в конечном счете принесло скромную выгоду, – замечает финансовый аналитик инвестиционно-консалтинговой компании из Рио-де-Жанейро Жоао Августо Саллес. – Но он управлял банком очень агрессивно, и его амбиции, кажется, не имели пределов».

Остались ли у Эстевеса прежние амбиции и где теперь пролегают их границы, вероятно, можно будет понять уже в ближайшее время. Как бы то ни было, на этот раз реализовывать их ему придется в гораздо менее благоприятных условиях. Вне зависимости от того, сможет ли Дилма Руссефф сохранить президентское кресло, последствия нынешнего беспрецедентного политического кризиса в Бразилии будут ощущаться еще долго. На этом фоне правительству, кто бы в итоге его ни сформировал, придется найти способы вернуть экономику к росту. Причем делать это придется в условиях глобального спада и рекордного замедления в Китае. Для бизнесменов поколения Эстевеса, заработавших свои гигантские состояния на подъеме 2000-х, доказать способность добиваться успеха и в условиях спада – нетривиальный вызов. Тем сильнее должно быть стремление его принять.