Коллективный выбор и общественное благосостояние

Диктатор, желающий контролировать каждый аспект человеческой жизни, будет стремиться игнорировать предпочтения остальных. Но такой уровень власти труднодостижим. Что еще важнее, любую диктатуру могут в два счета признать ужасной формой правления.

Поэтому как из этических, так и из практических соображений социологи давно изучают то, как заботы представителей общества могут быть отражены в его коллективных решениях, даже если это общество не совсем демократическое. Например, в IV веке до н. э. грек Аристотель и индус Каутилья рассмотрели различные возможности коллективного выбора в своих классических трудах – «Политике» и «Экономике» соответственно (на санскрите название работы Каутильи звучит как «Артхашастра», то есть дословно «дисциплина о материальном благополучии»).

В дисциплину теория коллективного выбора оформилась в конце XVIII века, когда о предмете заговорили французские математики, в частности Жан-Шарль де Борда и маркиз де Кондорсе. Интеллектуальный климат того времени во многом складывался под влиянием европейского Просвещения с его интересом к логическому построению общественного порядка и решимостью создать общество, восприимчивое к людским предпочтениям.

Но де Борда, де Кондорсе и другие часто приходили по итогам теоретических изысканий к довольно неутешительным выводам. Например, так называемый парадокс голосования, который представил де Кондорсе, свидетельствует: если по результатам голосования каждый вариант уступает какому-то другому, правило большинства оказывается неприменимо, поскольку ни один вариант не превосходит все остальные.

Теория коллективного выбора в своей современной систематичной форме обязана своим твердым фундаментом диссертации Кеннета Эрроу, которую тот как соискатель степени PhD защитил в 1950 году в Колумбийском университете. Работа содержит его знаменитую «теорему невозможности» – аналитическую выкладку, захватывающую дух элегантностью и размахом.

Доказательством теоремы автор демонстрирует, что ни один метод принятия коллективных решений на основе простого ранжирования предпочтений отдельных представителей общества не способен одновременно соответствовать даже очень умеренным критериям справедливости. Основанная на диссертации и вышедшая в 1951 году книга «Коллективный выбор и индивидуальные ценности» (Social Choice and Individual Values) сразу же стала классикой.

Специалисты по экономике, социологии, политической теории, моральной и политической философии и даже широкая публика быстро заметили то, что казалось (и было на самом деле) ужасающим заключением. Спустя два века после того как идеи о рациональном обществе захватили умы просветителей, эти идеи вдруг предстали (по крайней мере с виду) безнадежно обреченными.

Охват теории коллективного выбора широк, а актуальность высока. Заставляющая глубоко задуматься теорема Эрроу и большой пласт работ, созданных под впечатлением от нее, не подрывают стремления к коллективному мышлению. Напротив, они невероятно укрепили нашу способность рационально мыслить о принятии коллективных решений, от которых зависят наша жизнь и наше благополучие

Важно понимать, как и на каком основании Эрроу сделал свой вывод о невозможности. Тщательное изучение формальной логики теоремы показывает, что если просто отранжировать предпочтения индивидов, очень непохожие проб­лемы трудноразличимы. Пользу доступной информации уменьшает еще и совокупное действие безобидных на первый взгляд принципов, популярных в неформальных дискуссиях.

Крайне важно, особенно делая выводы об общественном благосостоянии, сравнивать потери и приобретения разных индивидов и принимать во внимание их относительную обеспеченность, которую нельзя сразу вычислить из одних ранжированных предпочтений. Важно также анализировать, какие кластеры предпочтений проблематичны в контексте разных методов голосования.

Как бы то ни было, теорема невозможности сыграла в итоге огромную конструктивную роль в исследовании потребностей демократии, которые далеко не ограничиваются подсчетом голосов (значимой на самом деле процедурой). Пополнение информационной базы демократии и дальнейшее раскрытие потенциала интерактивных общественных обсуждений могут существенно повысить эффективность демократии и обеспечить возможность аргументированной оценки общественного благосостояния.

Теория коллективного выбора стала в результате широкой дисциплиной, рассматривающей множество разных вопросов. При каких условиях правило большинства позволит принимать ясные и последовательные решения? Насколько убедительные результаты способны давать различные методы голосования? Как оценивать общее благосостояние социума в свете многообразия интересов его представителей?

Более того, как гарантировать индивидуальные права и свободы, учитывая должным образом коллективные предпочтения социума? Как смотреть на общую ситуацию с бедностью при том многообразии невзгод и трудностей, с которыми сталкиваются различные представители социума, его и формирующие? Как с социальной точки зрения оценивать общественные блага, такие как природная среда?

Если отвлечься от этих вопросов, то корпус знаний и аналитических выкладок, которым располагает теория коллективного выбора, может быть очень полезен в теории справедливости (об этом я рассуждал в книге «Идея справедливости» (The Idea of Justice), вышедшей в 2009 году). Кроме того, изыскания в области коллективных решений, предпринятые специалистами по теории коллективного выбора, помогли исследователям ряда вопросов, непосредственно не рассматриваемых в этой теории (например, о формах и следствиях полового неравенства, а также о причинах и путях предотвращения голода).

Охват теории коллективного выбора широк, а актуальность высока. Заставляющая глубоко задуматься теорема Эрроу и большой пласт работ, созданных под впечатлением от нее, не подрывают стремления к коллективному мышлению. Напротив, они невероятно укрепили нашу способность рационально мыслить о принятии коллективных решений, от которых зависят наша жизнь и наше благополучие.