Рынок крайностей. Финансы по-арабски
Столкнувшись с обвальным падением западных инвестиций, Россия пытается открыть финансовую жилу на Востоке. Однако единственным значимым каналом привлечения арабских денег в страну остается Российский фонд прямых инвестиций. Этого слишком мало для успешной конкуренции за гигантский инвестиционный ресурс монархий Залива.
С введением экономических санкций со стороны западных стран приток прямых иностранных инвестиций в Россию ежегодно сокращался. По итогам 2015 года он не превысил отметку в 10 млрд долларов, что в 5,5 раза меньше показателя 2013-го. По предварительным оценкам, в 2016-м эта цифра упала до 7–8 млрд долларов.
Однако это сокращение ПИИ касается, прежде всего, европейских и американских компаний и финансовых институтов. Арабские же инвесторы, напротив, все это время наращивали свое присутствие в российской экономике, вложив в нее за последние два года рекордные 15 млрд долларов.
Монархии Залива интересовались российскими активами и раньше, но круг их вложений ограничивался лишь несколькими секторами – недвижимостью, добывающими и нефтесервисными предприятиями, а также миноритарными пакетами в госбанках. Системно арабские деньги начали приходить в Россию лишь с созданием суверенного инвестиционного фонда – Российского фонда прямых инвестиций (РФПИ), – который предложил механизм софинансирования инвестпроектов. При этом российская сторона не просто разделяет инвестиционные риски, но также играет роль своеобразного гаранта сохранности вложенных средств и получения минимальной доходности для арабских инвесторов. Последние пока представлены преимущественно суверенными фондами стран Персидского залива.
Так, в 2014 году суверенный фонд Катара Qatar Investment Authority (QIA) объявил о выделении для совместного с РФПИ фонда прямых инвестиций 2 млрд долларов. С тех пор о конкретных инвестиционных проектах российско-катарского фонда не говорилось. Однако за это время катарцы самостоятельно вложили в различные проекты в России около 1 млрд долларов. В том числе два года назад 400 млн долларов были инвестированы в покупку элитного коттеджного поселка «Покровские холмы» в Подмосковье, а в сентябре 2016-го стало известно об приобретении QIA 24,99% акций аэропорта Пулково в Санкт-Петербурге за 239 млн евро.
В конце 2015 года суверенный фонд Кувейта Kuwait Investment Authority объявил об удвоении, до 1 млрд долларов, своих инвестиций в ранее созданный с РФПИ совместный фонд. Хотя о конкретных профинансированных им проектах также пока не упоминалось. В свою очередь, Саудовская Аравия, долгие годы обходившая Россию стороной, в 2015 году вложила рекордные 10 млрд долларов через свой суверенный фонд Public Investment Fund. Предполагалось, что его средства будут размещены в течение четырех-пяти лет в российских проектах стоимостью около 1 млрд долларов каждый. Приоритетными направлениями были выбраны инфраструктура, сельское хозяйство, медицина, логистика, розничная торговля и недвижимость. Тем не менее также до сих пор ни одного из таких проектов реализовано не было. Лишь в середине 2016 года стало известно, что саудиты предоставили чуть более 50 млн долларов на строительство нефтехимического комбината в Тобольске в Тюменской области.
Гораздо более активно инвестирует в России суверенный фонд ОАЭ Mubadala, вложивший в созданный в 2013 году совместный с РФПИ инвестфонд 1 млрд долларов. В сферу интересов эмиратцев входят логистика (фонд купил склады в Подмосковье у группы PNK за 100 млн долларов), портовая инфраструктура, сельское хозяйство, нефтедобыча, телекоммуникации. Кроме того, Mubadala принимал участие в сделках по приватизации госпакетов акций «Алросы» и «Вертолетов России».
В 2016 году РФПИ создал совместный фонд размером 2 млрд долларов с еще одним инвестором из ОАЭ – ведущим мировым портовым оператором DP World – DP World Russia, в капитале которого арабскому и российскому партнерам принадлежат 80 и 20% соответственно. Средства планируется вкладывать в российские порты и предприятия логистической инфраструктуры. Однако к этому времени известно лишь об одной такой потенциальной инвестиции: речь идет о возможной покупке 49% контейнерного терминала «НУТЭП» в Новороссийске.
Бизнес на доверии
Таким образом, интенсивность сделок с участием арабского капитала за последние санкционные для России годы значительно увеличилась, хотя, как видно, к качественному росту вложений в реальные проекты это пока не привело.
Задержки с выделением денег из совместных фондов на реальные проекты в известной степени могут быть связаны с «ошибкой исполнения»: либо РФПИ замахивается на слишком крупные, миллиардные проекты, структурирование сделок по которым может растянуться на годы, либо, будучи полугосударственной структурой, предлагает арабам финансово недостаточно привлекательные госпроекты с низким качеством корпоративного управления.
Кроме «технических» аспектов, полноценному развитию российско-арабского инвестиционного сотрудничества препятствует еще несколько важных факторов.
Первый и очевидный: РФПИ является фактически единственным каналом привлечения арабских капиталов в Россию, в то время как эффективный рынок предполагает большое количество вовлеченных игроков. Это рождало бы здоровую конкуренцию и делало систему менее уязвимой. Российские инвестиционные компании могут создать больше совместных фондов – даже если они будут меньше по объему средств, зато более четко специализироваться и ориентироваться не на мегапроекты, но на развитие малого и среднего бизнеса в стране.
Второй: российские партнеры практически не уделяют внимания частному арабскому капиталу, хотя он уже превышает половину совокупного благосостояния стран Персидского залива. По данным Credit Suisse, в одних только ОАЭ проживают 59 тыс. миллионеров, а к 2020 году их число должно увеличиться до 96 тыс. Кроме солидных финансовых ресурсов (по данным McKinsey, суммарные частные арабские капиталы составляют более 3 трлн долларов), бизнесмены из стран Залива обладают передовой экспертизой в таких областях, как туризм, торговля, строительство и управление недвижимостью, логистика, транспортная инфраструктура, финансовые услуги.
Третий: российская сторона игнорирует факт существования исламских финансов, которые являются частью огромного инвестиционного потенциала арабского мира. Примеры подобных сделок единичны. Так, в конце 2014 года татарстанский банк «Ак Барс» привлек 100 млн долларов от консорциума исламских инвесторов. Однако за последние два года ни одна новая исламская финансовая сделка так и не была совершена.
Четвертый: хотя российские регионы испытывают огромную потребность в прямых иностранных инвестициях, местные власти по-прежнему не затрагивают необходимой энергии в привлечении арабских денег. Это справедливо даже для тех регионов, где ислам исторически доминирует. Тот же Татарстан до сих пор не может похвастать реализацией крупных инвестпроектов с привлечением инвестиций из мусульманских стран.
Между тем на кону очень большие деньги. Общий объем накопленных инвестиций аравийских монархий превышает 10 трлн долларов, притом что эти средства в основном размещаются на развитых рынках – в США и Западной Европе, а также в ведущих развивающихся странах Азии, преимущественно в Индии и Китае. России пока доставалась лишь их мизерная часть.
Очевидно, в условиях высокой конкуренции за арабские капиталы усилий одного только РФПИ явно недостаточно. Необходимы регулярная инициатива частнопредпринимательских кругов, точечная и системная работа с каждым из инвесторов, создание не просто благоприятных, а беспрецедентных условий для арабских партнеров как на федеральном, так и на региональном уровне. Нужны новые финансовые инструменты, соответствующие исламским нормам, квалифицированные финансисты, подготовкой и привлечением в страну которых стоит озаботиться. Кроме работы с крупными финансовыми институтами на государственном уровне, необходимо взаимодействие с частными инвесторами, совершенствование делового климата. А главное – нужна постоянная и целенаправленная работа, которая в итоге и сформирует устойчивую атмосферу доверия, столь необходимую для работы с любым иностранным капиталом.