Алехандро Аравена архитектор, который хочет изменить мир

С Алехандро Аравеной мы впервые встретились в нью-йоркском кафе, где архитектор рисовал наброски и подкреплялся омлетом с сыром. Люди его профессии часто балансируют на грани между искусством и инженерной мыслью. Причудливую амальгаму этих двух начал я сразу же заметил в его альбоме для эскизов: таинственные записи и формулы соседствовали там с набросками и эскизами строений. В каких-то линиях угадывались крыши, арки и дверные проемы, за ними следовали страницы с выкладками и комментариями.

Впрочем, Аравена мыслит гораздо более масштабными категориями, чем просто линии и здания. В сфере его интересов – теории с­оциального устройства и гражданская активность. Аравена проектирует не только здания, но и города, где они будут размещены и где жителей ожидает комфортная среда. К таким выводам приходишь, перелистывая альбом эскизов вместе с архитектором. Вот он пишет заметку на будущее, а вот спешит перенести на бумагу только что родившуюся идею.

Мои предшественники-интервьюеры уже не раз замечали, что Аравена как две капли воды похож на Росомаху из книжки комиксов. У него такие же волосы цвета «соль с перцем», а в сверкающих серых глазах чувствуется звериная энергия. Аравена буквально излучает энтузиазм, когда заводит разговор о роли дизайна в обществе и о том, как архитектура может менять жизнь людей к лучшему.

Открытость и дружелюбие Аравены даже приводят к когнитивному диссонансу. Не будем забывать, что он один из лучших архитекторов мира, удостоенный самых престижных наград, включая премии Маркуса и Эриха Шеллинга. Кроме того, Аравена – участник жюри Притц­керовской премии. Он преподает в Гарварде и строит выдающиеся здания по всему миру. Спроектированные им дома высоко оцениваются и широкой публикой, и специалистами.

Архитекторы часто первым делом заводят разговор о своих самых известных и престижных работах. В этом смысле Аравене тоже есть о чем поговорить. Среди его недавних работ – инновационный центр в Сантьяго, штаб-квартиры компаний Novartis и Vitra. На очереди биржа в Тегеране. Но Аравена хочет поговорить о другом – больше всего его интересует социальное жилье.

Планировка города, полагает Аравена, – это важнейший инструмент для преодоления социального неравенства, позволяющий избегать малоэффективного перераспределения доходов в виде социальной помощи. Удачная планировка позволяет уйти от «унижающего снисхождения». Секрет успеха здесь, как и в других видах архитектурного дизайна, – в синтезе противоречивых элементов и в осознании того, что в конечном счете города должны строиться так, чтобы между правами и обязанностями людей было равновесие

О социальных жилищных проектах Аравены написано немало. Инновационная архитектура сочетается у него с социальными проектами, в рамках которых жильцы получают возможност­ь стать инвесторами своего жилья. В его компании Elemental принято делить всю работу на три равных категории: социальное жилье, крупномасштабные проекты большого общественного значения и частные контракты. На первый взгляд эти направления сильно отличаются друг от друга. Аравена с большим энтузиазмом доказывает нам, что его подстегивает именно возможность разрешить социальные противоречия.

Архитекторы, которым обычно поручают проектирование социального жилья, или не имеют должных навыков, или начисто лишены энтузиазма. Отсутствие финансирования и энтузиазма ведет к плачевным последствиям, нередко ощущаемым несколькими поколениями. «Это можно сравнить с операцией на мозге. Любая допущенная ошибка необратима. Если ты облажаешься, это ощутят тысячи людей, это создаст проблемы целым поколениям»

Аравена демонстрирует нам потенциал таких противоречий на примере недавно построенного им социального жилого комплекса на севере Чили. Новый жилой массив расположен неподалеку от центра города – там, где раньше были трущобы для людей, работающих на состоятельных жителей города. После завершения работ Аравена осмотрел новостройку вместе с главой чилийской газовой компании, одним из богатейших людей в стране.

Тут им встретилась женщина, переезжавшая в новые апартаменты. Когда ее попросили поделиться мнением о жилом комплексе, она с большим чувством стала рассказывать о своих четырех детях. Выяснилось, что двое ее сыновей учатся в колледже, дочь оканчивает одну из самых престижных школ в стране, а третий сын – студент второго курса юридической академии. Глава нефтяной компании удивился и сказал, что его внук изучает юриспруденцию в том же заведении. Оказалось, что оба ребенка учатся в одной группе.

Аравена подчеркивает, что само местоположение жилого комплекса, выстроенного вместо трущоб, создало новые возможности для этой женщины и тех, кто работает вместе с ней. «Обычно социальное жилье возводится в не самых престижных районах города, – замечает архитектор. – Нередко оттуда нужно ехать до города часа два. Если бы ей пришлось жить далек­о, о том, чтобы отправить детей в колледж, можно было бы забыть. И пути ее сына и внука состоятельного господина не могли бы пересечься в принципе. И о лучшей школе в стране, понятное дело, тоже нужно было бы забыть. Так что ее дочь, которой теперь прямая дорога в отличный медицинский вуз, никогда не смогла бы учиться в университете».

Эта история иллюстрирует представления о городской планировке и архитектуре как об инструменте позитивных социальных сдвигов. «Неравенство – это вопрос не только экономики, – объясняет он, – это вопрос и культуры тоже. Если города не предоставляют своим жителям такие возможности, с этим ничего уже нельзя поделать. Поэтому города нужно изначально проектировать так, чтобы в них была заложена возможность улучшить качество жизни их обитателей. В этом ключ к решению проб­лемы неравенства».

Самое главное, утверждает Аравена, – чтобы города и градостроители принимали вызов, обусловленный наличием таких противоборствующих сил, как богатство и бедность, как частное и государственное строительство. Нельзя строить города только для проживания бедных или только для того, чтобы тешить эго самых богатых. Правильный подход в том, чтобы успешно выполнялись обе эти функции. «В Elemental, – говорит архитектор, – мы не боимся руководствоваться, казалось бы, взаимо­исключающими факторами. Нужно верить в возможности интеграции, которые дает хороший дизайн, и тогда противоречия уходят». «Хороший дизайн» стоит, разумеется, недешево. «Да, на это нужны время и серьезные усилия», – заключает архитектор.

Синтез различных элементов заложен в самой структуре Elemental. У компании три группы совладельцев: архитекторы, работающие в компании, Католический университет и крупнейшая чилийская нефтяная компания. Аравена утверждает, что различные категории акционеров, у каждого из которых есть собственные интересы, помогают компании решать широкий спектр задач, не теряя связь с чилийским обществом. «Ошибочно ждать от общества интереса к проблемам архитектуры. На самом деле архитектура должна держать руку на пульсе и знать, что в данный момент нужно обществу, – объясняет Аравена. – Мы создаем каналы, при помощи которых общество может находить решения для существующих проблем».

Что касается социального жилья, здесь, по мнению Аравены, проблема в том, что архитекторы, которым обычно поручают его проектирование, или не имеют должных навыков, или начисто лишены энтузиазма. «Никто не готов оплачивать проектирование оптимизированного социального жилья, поэтому оно и остается столь ужасным. Хороший дизайн стоит дорого, а проектирование социального жилья обычно выполняется или на общественных началах, или людьми, которых не взяли работать в другие места». Отсутствие финансирования и энтузиазма ведет к плачевным последствиям, нередко ощущаемым несколькими поколениями. «Это можно сравнить с операцией на мозге. Любая допущенная ошибка необратима. Если ты облажаешься, это ощутят тысячи людей, это создаст проблемы целым поколениям».

Одна из причин, по которой архитекторы мирового уровня не берутся за социальное жилье, – недостаточное финансирование. На проекты социального жилья Аравена не может тратить больше 10 тыс. долларов за одну единицу жилья, причем эта сумма включает в себя расходы не только на сооружение здания, но и на п­риобретение земли, отведенной под строительство. Многие архитекторы вышли бы из игры, узнав о таких ограничениях, но Аравена полагает, что «скудость средств дисциплинирует» и позволяет добиться ясной и качественной планировки, которая в других обстоятельствах была бы невозможной. Проектирование социального жилья научило Аравену «избавляться от всего, что не является жизненно необходимым, быть предельно точным и не позволять себе никаких произвольных решений».

Эта точность, замечает Аравена, отражена в названии компании: Elemental переводится как «простейший». «Самый лучший дизайн – простейший. И этим все сказано. Мы строим только то, что действительно необходимо. Именно к этому мы стремимся, независимо от того, сколько у нас ресурсов и сколько у нас свободы».

Простота этого творческого процесса имеет две стороны. Точность и лаконичность проектов социального жилья, безусловно, влияют на разработку более «престижных» заказов, а мас­терство, накопленное за годы работы с частными клиентами, идет в ход при проектировании социальных жилых комплексов. «Компания Novartis согласна только на самый лучший дизайн из всех возможных. Строительство их штаб-квартиры развило мою, так сказать, архитектурную мускулатуру до немыслимых пределов». Это, в свою очередь, отражается на планировке социальных проектов: «Приступая к разработке проекта социального жилья, мы беремся за дело в качестве именно дизайнеров. Мы не муниципальная структура и не некоммерческая организация. Повлиять на ситуацию я могу только как архитектор. Поэтому мои мускулы должны быть натренированы».

В конечном счете, полагает Аравена, планировка города – это важнейший инструмент для преодоления социального неравенства, позволяющий избегать малоэффективного перераспределения доходов в виде социальной помощи. Удачная планировка позволяет уйти от «унижающего снисхождения». Секрет успеха здесь, как и в других видах архитектурного дизайна, – в синтезе противоречивых элементов и в осознании того, что в конечном счете города должны строиться так, чтобы между правами и обязанностями людей было равновесие.