Дети полуночи

Салман Рушди прежде всего известен как автор бестселлеров, лектор и просветитель, но мало кто знает, что этот интеллектуальный летописец человеческих страстей – заядлый поклонник кино. Неудивительно, ведь он родом из Мумбаи (в прошлом – Бомбей), где объемы фильмопроизводства и проката огромны.

Просмотрев значительное количество индийских и западных фильмов, знаменитый писатель решил, что настало время (ему исполнилось 65 лет) попробовать себя в киноиндустрии. Нет способа лучше, чем переделать в сценарий собственный роман. Из множества произведений он выбрал книгу «Дети полуночи», созданную в начале карьеры, в которой повествуется о двух мальчиках из диаметрально противоположных слоев общества, родившихся в День независимости Индии. В госпитале их меняет местами раде­ющая за справедливость медсестра, после чего они переживают множество интересных событий, в то время как их страна проходит через различные политические и социально-экономические изменения. Читатель следит за их взрослением, после чего пути главных героев снова пересекаются. Эта экранизация особенно важна для автора по ряду причин. Во-первых, она включает в себя основные элементы, необходимые для киноистории: любовь, войну, юмор и трагедию. Также в ней присутствуют интересные персонажи, захватывающие дух пейзажи и сцены. Рушди еще говорит, что ему было приятно со свежим взглядом и другим, нежели при написании книги, пониманием жизни работать над этим произведением. Своим мягким голосом с британским произношением он читает закадровый текст к исторической фантасмагории, поставленной канадско-индийским режиссером Дипой Мехтой. По сюжету таким образом главный персонаж, Салем, вспоминает о своих приключениях.

Разумеется, Рушди не забывает о своей основной работе. Он пожинает плоды недавнего успеха «Джозефа Антона», опубликованного прошлой осенью, в котором он описывает, как на протяжении десяти лет скрывался от фетвы аятоллы Хомейни после издания скандальной книги «Сатанинские стихи». Писатель, удос­тоенный многих премий, выглядит скромно, у него кудрявые волосы и взлохмаченная борода, он похож на преподавателя, коим и является в Университете Эмори, когда не занят созданием книг или сценариев.

Не могли бы вы рассказать о съемках пос­леднего фильма? Так ли вы себе все представляли, когда писали сценарий?

По правде сказать, я понятия не имел, как будет выглядеть фильм. Мы с Дипой боялись все испортить на протяжении всего долгого процесса. Всегда присутствовала вероятность, что мы не справимся, и ужас перед ней заставлял нас двигаться вперед. Когда мы ежедневно часами просматривали отснятый материал, я знал, что мы можем все улучшить. Исправить нельзя только готовый фильм и игру актеров. Что сделано, то сделано. Если этого не осознать, то ничего не получится. Но в процессе было понятно, что фильм выглядит необычно. Конечно же, все зависело от актеров, но они выкладывались на 200 процентов. В их игре я не мог уловить ни одного слабого момента.

В фильме вы читаете закадровый текст. Как вам пришла в голову эта идея?

Я не большой поклонник закадрового голоса в лентах, и мне больше нравится, когда сам фильм рассказывает историю, но мы с Дипой сошлись на том, что сюжет охватывает три поколения, и в нем так много персонажей, да и действие происходит на такой огромной территории, что необходим организующий голос, связывающий все воедино. Мы единогласно решили, что не будем использовать голос в разъяснительных целях, и благодаря этому все сработало. Мы использовали его, чтобы создать дополнительный уровень повествования. Я сел и написал текст, гораздо позже решил его озвучить, потому что сначала думал предоставить это актеру. Дипа попробовала пару актеров, но потом снова пришла ко мне и сказала: «Мне так совсем не нравится. Думаю, ты должен это сделать». Мне пришлось себя заставить, но Дипа прекрасно умеет заставлять.

Вы поклонник кино?

Да, всем, кто меня знает, известно, что я жить не могу без фильмов, так что в целом этот мир не был для меня открытием. Я вырос в городе, помешанном на кинематографе, в нем кинотеатры на каждом углу. Если посмотреть хотя бы на объемы индийской прессы, освещающей кино, то Голливуд покажется городом, безразличным к фильмам (ухмыляется).

Смог бы кто-нибудь, кроме вас, экранизировать это произведение?

Всем известно, что книг, пригодных для сценария, меньше, чем непригодных. Тем не менее один из курсов, которые я веду в Университете Эмори, где работаю приглашенным преподавателем, – «Лучшие экранизации». Там я описываю, как это работает. Если присмотреться, вокруг не так много хороших примеров. Взять, скажем, фильм Джона Хьюстона «Мертвые» по Джеймсу Джойсу или «Эпоху невинности» Мартина Скорсезе. Это как раз одни из лучших экранизаций, когда из насыщенной и непростой книги получается насыщенный и непростой фильм. Поэтому я подумал: раз уж получилось экранизировать «Анну Каренину» Толстого, то получится снять и «Детей полуночи» (смеется).

книг, пригодных для сценария, меньше, чем непригодных. но один из курсов, которые я веду в университете Эмори, – «лучшие экранизации». Там я описываю, как это работает. к примеру, фильм Джона Хьюстона «Мертвые» по Джойсу – как раз одна из лучших экранизаций, когда из насыщенной и непростой книги получается такой же фильм. и я подумал: раз уж получилось экранизировать «Анну Каренину», то получится снять и «Детей полуночи»

Каково было вернуться к этому материалу 30 лет спустя и творчески его раскрыть?

Было сложно, потому что я был буквально в два раза моложе, когда книга вышла в свет. Я закончил ее в 32, а сейчас мне почти 66. С тех пор действительно прошло полжизни. Вдобавок я создал ее в самом начале своего писательства. Я уже не тот писатель, что преж­де. Некоторые вещи в молодости делаешь по-другому, нежели в зрелом возрасте. Во многом это книга молодого автора. В ней читаются энергия и живость, которыми я в определенной степени восхищаюсь в молодом себе. Единственная причина, по которой у меня все получилось, – то, что нас разделяла такая дистанция. Если бы я написал этот роман недавно, то не думаю, что подошел бы для этой работы. Я всегда понимал это не как экранизацию, а как самостоятельное произведение, существующее параллельно с оригиналом. Я сказал Дипе: «Мы не должны воспринимать фильм как экранизацию, скорее как родственника книги». Воспринимайте его как кузена, брата. К счастью, семейное сходство присутствует. Мне кажется, книга менее эмоциональна, чем фильм. В кино эмоции более концентрированы и выставлены на передний план. В книге они показаны через иронию и юмор. Люди не плачут, когда читают «Детей полуночи», но многие рыдают над фильмом, что мне, безусловно, приятно.

Вы видите в этом признание в любви самой Индии?

Дипа утверждает, что я такое говорил, но я не помню. Все родилось из любви к Индии, это точно. Я написал книгу, будучи в Лондоне. Я беспокоился о своей удаленности, оторванности от места, где родился и вырос. На самом деле я написал ее как признание.

Вы хотели бы увидеть экранизацию «Джозефа Антона» (таким псевдонимом пользовался Салман Рушди, пока скрывался)?

Боюсь сглазить, но мне кажется, что это не за горами. Я еще ничего ни с кем не подписывал, но есть одна британская компания, которая выражает такое желание. Надеюсь, все получится, потому что мне близка эта идея.

Кто будет играть вас? Бен Аффлек?

О да (смеется). На этот раз я не буду настолько непосредственно участвовать в проекте, как в «Детях полуночи», потому что события мне слишком близки и речь идет обо мне. Лучше пусть кто-нибудь другой покажет все с иной точки зрения. Не знаю, кто бы это мог быть. Однажды я совершил ошибку, когда книга вышла в Британии. Журналист одного британского издания спросил, кто бы мог сыг­рать меня, и я пошутил: «Вероятно, Джонни Депп, внешнее сходство очевидно». На следующий день в газетах написали, что «Салман Рушди думает, что похож на Джонни Деппа». С тех пор я зарекся шутить с таб­лоидами. Так что я на самом деле не знаю. Возможно, мы найдем кого-нибудь со свежим лицом, без большого опыта. Слава богу, это не моя проб­лема.

Вы пишете новую книгу?

Да. Я как раз вернулся к своей основной работе.