Мой младший брат Барак Обама
В глазах Малика Обамы сквозь стекла металлических очков сверкнула злая обида.
Ему надоели упреки в стремлении нажиться на славном имени (и фамилии) младшего брата, с которым у них общий отец. «Это и моя фамилия, она дана мне по рождению. Давайте не будем забывать, что я появился на свет раньше», – говорит он.
Пусть Барак вошел в историю как первый чернокожий президент США, но он не единственный в семье, кому уготовано судьбой величие, полагает Малик.
С раннего детства ему внушали, что он особенный и поэтому должен оставить свой след в мире.
«Отец прививал нам всем эту мысль, – рассказывает Малик. – Он говорил: “Что бы ни было, ты самый лучший, потому что я из лучшей породы. Никогда не забывай об этом”».
«И, по правде, иногда я не опускал руки только потому, что Обама. Я Обама – значит, я что-то собой представляю», – констатирует Малик.
Не так давно у него были все причины обратиться к этой живительной мантре: 54-летний политик с треском проиграл в Кении в единый день голосования.
Он баллотировался в качестве независимого кандидата на пост губернатора округа Сиая.
Но проблемы Малика не исчерпываются этой унизительной публичной трепкой. Его, практикующего мусульманина, обвиняют в том, что он бьет Шейлу Аньяго, которую якобы соблазнил сладкими речами и подарком в виде 24 фунтов, когда той было 17 лет, а затем, не дожидаясь, пока у нее наступит возраст согласия, сделал своей 12-й супругой.
«Выйти за него замуж (три года назад) было самой большой ошибкой в моей жизни. Он бьет меня, хотя большую часть времени просто мерзок и сварлив», – сказала Шейла. Она не первая из жен старшего Обамы, кто упрекает его в плохом обращении.
С зализывающим раны Маликом мы встретились у него на базе – в зоне рекреации и отдыха имени Барака Х. Обамы на окраине Когело, пыльной далекой деревни, где жили предки братьев.
В приземистом комплексе, что представляет собой база, никого нет. Несмотря на громкое имя, он несильно отличается от придорожного заведения, отоваривающего путников.
В свободной рубашке, джинсах и блестящих желтовато-коричневых ботинках внушительно выглядящий 193-сантиметровый Малик вваливается в главную ресторанную секцию. Он идет немного ссутулившись и пожимает мне руку по-американски: двойным рукопожатием.
Хотя у них с Бараком один отец, внешне они не похожи. Да и хорошим оратором Малика не назовешь – так говорят те, кто слышал его во время предвыборной кампании.
Но 27 лет назад, когда братья, уже будучи взрослыми, встретились в первый раз, их что-то связало, и с тех пор эта связь не потерялась. Они были шаферами друг у друга на свадьбах и по-прежнему регулярно общаются – особенно учитывая, что оба теперь живут в Вашингтоне.
Малик считает Мишель Обаму «отличной первой леди» и говорит, что часто бывал в Белом доме, как и другие члены большой семьи Обама.
«Мы с братом встречаемся в частном порядке минимум раз в год, когда я прихожу к нему в Белый дом. Это все равно что увидеть работающий национальный памятник, такой как Смитсоновский институт или Букингемский дворец, – повествует Малик. – Но если я звоню, он всегда на другом конце провода».
Несмотря на всю свою неопытность в политике, Малик уверен, что именно ему суждено избавить Кению от коррупции и свирепствующей бедности и наладить там управление финансами. «Не удивляйтесь, если через пять лет появится новый президент по фамилии Обама», – заявляет он
«Последний раз я видел его 19 ноября прошлого года, вскоре после выборов. Пришел в Белый дом и поздравил», – продолжает старший Обама.
«Отношения у нас близкие, но без фанатизма. Мне необязательно присутствовать на всех больших вечеринках. Я давненько не видел Мишель, – делится Малик. – Я видел ее с детьми на прошлой инаугурации, но было очень суетно, поэтому поговорить не удалось. Не могу сказать, что как-то контактирую с племянницами».
Малик по профессии бухгалтер, говорит, что работает на ряд американских и мировых компаний в качестве независимого финансового консультанта.
Старший Обама жалуется, что злословие и недопонимание, с которыми он сталкивается, связаны с его верой и цветом кожи. У него низкий голос и американский акцент: Малик живет в Вашингтоне с 1985 года и делит жизнь на два этапа – там и в Когело.
«Имея знаменитого брата, я стал мишенью для ненавистников, расистов и слепых противников ислама, – говорит он. – Недавно я попросил Барака посоветовать мне, что делать со всем этим негативом. Он лишь рассмеялся и ответил: “Ты большой мальчик. Ты мой старший брат, выдержишь. В любом случае всего четыре года осталось”».
К тому времени Малик рассчитывает собрать достаточно денег, чтобы побороться за пост кенийского президента: выборы состоятся через пять лет.
Кто-то может усомниться в его мотивах, но старший Обама говорит, что вдохновляется примером младшего. «В 2011-м, когда я поведал ему о своих планах, он сказал мне дерзать. Единственный совет, который я от него получил: нужно быть честным, искренним… и толстокожим».
Малик рассказывает, как однажды с помощью семейных связей пытался изменить ландшафт мировой политики. Он просил брата спасти полковника Каддафи, после того как его люди выступили против него в 2011-м.
«Я пошел к брату и сказал: “Смотри, я ведь знаком с этим человеком, и то, что происходит, ужасно. Давай попробуем поговорить с ним и как-то наладить отношения”. Его это не заинтересовало, – вспоминает брат президента. – Он знать ничего не хотел, и это было очень досадно. Хотя он сказал, что на конференции в Риме пожал Каддафи руку».
Затем Малик начал журить Барака за то, что он мало помогает кенийским родственникам.
«Я горжусь братом, но хотел бы, чтобы он чуть больше делал для тех членов семьи, которые здесь. Я бы хотел сказать, что он немного денег мог бы прислать. Я даю деньги, когда меня просят. Для этого и нужна семья. Мы небогато живем, хотя люди думают наоборот», – отмечает старший Обама.
Он жаждет, чтобы его считали главой семьи. Это его право как перворожденного Обамы, говорит он.
Когда я спросила, что думают о его полигамной жизни Барак и Мишель, старший Обама пожал плечами и лукаво улыбнулся: «Они никогда не говорили мне об этом. Когда дело касается чего-то подобного, они держат свои мысли при себе. Но они рады, что я гордый мусульманин»
Малику был год, когда его отец, Барак Обама-старший, оставил жену Кезию и уехал учиться в Гавайский университет по стипендии. Это случилось в 1959 году. Сестра Малика Аума, которая на два года младше него, похоже, была зачата, когда отец приезжал домой на каникулы. Кезия позже тоже училась в Америке, сейчас ей 72, и она живет в Брэкнелле (Беркшир).
В Штатах Барак-отец встретил антрополога из Канзаса Энн Данхэм и женился на ней. Но вскоре после того как она родила ему будущего президента, он бросил Энн и вернулся в Кению.
Были и другие женщины, и другие дети, но потом Барак Обама-старший попал в автокатастрофу, которая сделала его инвалидом, и запил. Говорят, что Бараку-младшему было тяжело свыкнуться с тем, что восемь его братьев и сестер появились на свет от четырех разных мам.
«Мой отец вернулся в 1964-м, и мы жили здесь, в Когело, а затем перебрались в Найроби. Он работал старшим менеджером в Агентстве туристического развития Кении, это была очень хорошая должность. У нас было все самое лучшее: славная машина, милый дом и прислуга, – предается воспоминаниям Малик. – После аварии, которая случилась в 1971 году, мы всего этого лишились: он не мог (больше) работать. Я учился в одной из лучших частных школ, но с тех пор был вынужден проходить по 10 миль пешком, чтобы добраться туда».
«Временами не хватало денег даже на продукты. Мне приходилось выпрашивать еду у других членов семьи. Было тяжело видеть, как отец сдает. Он умер в 46, так и не достигнув целей. Я уже добился кое-чего, чего он не смог, просто потому что жив», – заключает Малик Обама.
Малик выучился на бухгалтера в Университете Найроби и проработал в кенийской столице до 1985 года, после чего сразу уехал в Америку.
«Барак вышел на связь вскоре после того, как я поселился в Вашингтоне, и прилетел из Чикаго, чтобы встретиться, – рассказывает он. – Я знал про него, потому что отец много о нем говорил».
Малик, заведующий магазинчиком электроники в получасе езды от Вашингтона, не видит ничего плохого в том, чтобы использовать собственное имя для поддержки преобразований, но поясняет, что семья брата в этом не задействуется.
«Они этого не касаются, – комментирует Малик. – Они не участвуют в том, чем я занимаюсь. Он делает свое дело, он президент Соединенных Штатов. Я, Малик Обама, делаю другое дело».
Старший Обама утверждает, что привлек около 100 тыс. долларов для своего благотворительного фонда, учрежденного в 2008 году с целью «делать добро для Когело».
Но куда идут деньги, оказалось понятно не всем. Долги перед американскими налоговиками, образовавшиеся в результате деятельности по привлечению средств, стали предметом расследования. Значительная часть денег была собрана благодаря связям Малика с мусульманами Саудовской Аравии, Ливии, Судана и Йемена.
«Эти люди были в восторге от того, что мой брат – президент США, – говорит он. – Поэтому они звали меня на конференции. Мне казалось, что это шанс использовать свое имя во благо».
Особенно ему нравился Каддафи, с которым они встречались около шести раз.
Далее речь зашла о семейной жизни, и Малик горячо отверг упреки в свой адрес.
«Я не бью своих жен, как кто-то сказал. Все это х... Я отвергаю обвинения, с которыми якобы выступила моя супруга», – заявляет он.
«Шейла ушла домой к маме вскоре после того, как поссорилась на семейном дворе с другой женой. Не хочу вдаваться в подробности, но конфликт был между двумя женщинами, без меня, – объясняет старший Обама. – А потом она пришла со мной на избирательный участок и сказала, что все еще любит меня. Уверен, она вернется домой, когда будет готова».
Как потом сказал мне один из местных, всем известно, что если какая-нибудь из жен Малика начинает «приносить беспокойство» или много требовать, ее «отпускают».
Брат президента настаивает на том, что он честный человек: «С 1981 года, когда я впервые женился и когда Барак был моим шафером, супругами мне становились 12 женщин. Я не жалел себя ни для одной из них, равно как и для детей». Сколько их у него, он, однако, не раскрывает.
Когда я спросила, что думают о его полигамной жизни Барак и Мишель, старший Обама пожал плечами и лукаво улыбнулся: «Они никогда не говорили мне об этом. Когда дело касается чего-то подобного, они держат свои мысли при себе. Но они рады, что я гордый мусульманин».
И этому действительно есть кое-какие доказательства. В своих мемуарах Барак так вспоминает день свадьбы: «Человек, которым я больше всего гордился, был Рой (так он зовет Малика. – Прим. ред.). Он принял ислам и зарекся есть свинину, курить и пить. Новый образ жизни позволил ему быть поджарым и трезвомыслящим».
«На свадьбе он был в черном африканском наряде с белой отделкой и подходящем к нему головном уборе, выглядя при этом столь величаво, что некоторые гости принимали его за отца», – пишет президент.
Малик замечает: «Некоторые трещат о том, что я мусульманин, будто это как-то влияет на политику моего брата. Это моя вера, не его, хотя он ее уважает».
«Я бы сказал, что у нас с Бараком нормальные братские отношения, не считая того, что ему нужно управлять страной. И, думаю, он очень хорошо с этим справляется», – резюмирует старший Обама.
Несмотря на всю свою неопытность в политике, Малик уверен, что именно ему суждено избавить Кению от коррупции и свирепствующей бедности и наладить там управление финансами. «Фамилия Обама поможет привлечь международные инвестиции, необходимые для подъема промышленности и создания рабочих мест, – не сомневается он. – Я уже показываю это на примере собственного фонда. Строю бетонные мосты в деревнях, провожу электричество, обеспечиваю жильем вдов».
Малик надеется, что участие в борьбе за губернаторский пост сделает его заметней в глазах мира. «Эта ранняя политическая неудача меня не сломила, – говорит он. – Не удивляйтесь, если через пять лет появится новый президент по фамилии Обама»